Ленивым его трудно было назвать, дом он поставил пятистенный, крепкий, из хороших сосновых бревен и двор его не пустовал никогда. Две коровы и десяток овец, парочка поросят и пернатая живность – скотина содержалась в теплом хлеву, и был у него набитый сеном огромный сеновал. Но ко всему этому вдобавок, была у него еще и слабость, он любил потрепаться, за что и получил кличку Говорит Москва. Он умудрялся получать информацию о происходящем в мире только по известным ему каналам и любил, смакуя, пересказывать народу последние известия. В его рассказах шейхи арабские для того, чтобы пополнить казну своих стран, покупали золото на рынке с пеной у рта торгуясь с продавцами. А нефть черпали ведрами из колодцев и непонятное слово баррель он перевел просто – это цельная железная бочка, как та, что стоит с песком возле ворот фермы для нужд пожаротушения.
Ему верили и не верили, но, не получая достаточно новой информации, как в больших городах, люди нуждались в его в шутках-прибаутках в которых имелась и доля правды. Человеком он был веселым и любил подшутить над односельчанами, за что мог получить и по шапке. Однажды, от соседа он прятался почти две недели, пока тот не остыл от гнева и сам, смеясь, не пошел на мировую.
А дело было так – Иваныч, грузный старик с одышкой, кряхтя, скидывал снег с крыши сарая, когда увидел Васю, идущего по озерному льду с удочками. Деревня на пригорке, сосед еще и на крыше – день солнечный, видимость хорошая, он увидел идущего человека километров за пять. Видел, как он подошел к какой-то темной кучке на берегу, постоял и попинал, обойдя ее кругом, повернул в деревню. Любопытство одолевало соседа, он еле дождался, когда рыбак дошел до него и узнав соседа, решил утолить свой интерес:
– Вась, а Вась, а чаво это тама лежит на берегу, аль выронил кто чаво?
Сосед был жадноват, и Василий, хорошо зная это, решил подшутить над ним:
– Так это, тулуп кто-то потерял хороший такой, новый еще, видать из саней вывалился, когда проезжали.
Для деревни тулуп вещь незаменимая, это такая большая шуба из овчины и стоит денег немалых. У Иваныча глаза загорелись как лампочка на столбе у сельсовета, 200 Вт – не меньше, это точно!
– А чаво не взял?
– Да ну его, таскать на горбу еще, вот пообедаю, лошадь запрягу да и поеду.
Вася курил, прячась за забором, когда Иваныч, тяжело дыша, промчался к озеру мимо его дома, пригибаясь, чтобы его не увидели с окон соседей. Следом неслась жена Настасья, волокущая за собой большие сани, весила она не меньше мужа и пять километров по сугробам для этой парочки были тяжелым испытанием. Вася успел уже и пообедать, и скотину накормить, и даже баню затопить, когда вернулись соседи – мокрые от пота и злые как собаки.