– Вы меня слышали: Дмитрий Гаврилович, в свете последних событий, требует окончательных результатов. И вы знаете, как он ненавидит раскольников. Повторяю: давайте с ними заканчивать!
– Сначала свернуть расследование, потом развернуть. Вас не поймешь, – проворчал Салтыков.
– Что вы сказали? – переспросил Николай Николаевич, наблюдая за мухою.
– Ладно, говорю. В Казань поеду, там один лжеепископ живет. Потом в Нижний, – произнес чиновник, будто бы делая одолжение, – В последнем промышляет некто Колчин. Часто на Дон ездит. Найду у него фальшивые ассигнации – значит он курьер. Придется арестовывать.
Семенов хотел поймать глупую муху в кулак, но та опять увернулась.
– Надеюсь, на этом все?
– Ежели не всплывут новые обстоятельства…
– А вы постарайтесь! – не выдержал Семенов, – Вы мне здесь нужны. Без вас как без рук. На вас столько обязанностей по градоустройству, а вы по губерниям разъезжаете.
– Я же сказал: могу не ездить.
– Надворный советник, вы опять за старое! – губернатор, потеряв терпение, резко поднялся из-за стола, – Вы не один в этом деле завязаны! Я поручился за вас Его высокопревосходительству.
Муха на столе губернатора замерла, словно принюхиваясь.
– Получу для вас разрешение из Петербурга, сразу же и поедите. И кончим на этом. Я вас боле не задерживаю.
Губернатор взял в руки папку с бумагами и хлопнул ею об стол. Муха, скорее всего, погибла.
Ни один мускул не дрогнул на лице Салтыкова. Он развернулся, и пошел прочь. В спину ему Николай Николаевич проговорил:
– Потеплело, видать. Ишь, расползались.
Когда за чиновником закрылась дверь, губернатор облегченно выдохнул и наклонился к ящику письменного стола, где была припрятана спасительная бутылочка. Он, как и всякий русский человек, трагически переживал по поводу смерти Николая Павловича – четвертый день как.
Санкт-Петербург. Кабинет управляющего III Отделением Дубельта
– Ну, что, ищите Аверкиева?
– Ищем, Ваше превосходительство. Я всех агентов задействовал. Пока никаких результатов.
– Что ж вы так, в родном-то городе, – Леонтий Васильевич отложил перышко, – Мельхиседек, вон, за две тыщи верст от нас спрятался, а вы уже знали где он. Почему с розыском простого коллежского асессора такие затруднения испытываете?
– Побежал бы в леса – я бы тоже знал, – Сагтынский нахмурился.
– Не мне вас учить, Адам Александрович. В Петербурге злачных мест мало? На худой конец, нагрузите полицию. Учините по месту жительства обыски. Или же для этого особые методы требуются?