Солнце в груди. Стихотворения - страница 13

Шрифт
Интервал
и увидать… кто рядом.

Две Марии

Двенадцать лет. Нам кажется так рано
невинных дев в мир суетный зовут.
И в храм души одна идет из храма,
другая из семьи уходит в блуд.
Одна Мария, нам родив Спасенье,
осталась безневестной навсегда.
Другая средь разврата и веселья
ребенка не имела никогда.
Одна послушна Божьему веленью
жила, страдая, сына возлюбя.
Другая лишь страстей преодоленье
поставила задачей для себя.
Но были обе избраны Марии,
чтобы явить смирения пример.
И души их высоко воспарили
в обители святых небесных сфер.
Мария—дева, будь победным гимном,
заступницей, опорой для души.
Мария из Египта, помоги нам,
молитвой наши страсти потуши.

«Как много в жизни горестей и боли…»

Как много в жизни горестей и боли.
жестокий мир, и мы рабы его.
Нам кажется, что мы живем на воле.
Нет – каждый в келье сердца своего.
И здесь, в уединении глубоком,
закрытом от врагов и от друзей,
мы, прежде чем предстанем перед Богом,
ответим перед совестью своей.
Она всю жизнь нас мучает, тревожит,
не просто оставаться с ней вдвоем.
Она одна хранит в нас образ Божий,
пока совсем ее мы не убьем.

Разговор с духовным отцом

– Все отдай, вернется вдвое.
– Знаю, только «жаба давит».
Бес и корчится, и воет:
мол, самой ведь не хватает.
– Нужно к сирым со вниманьем
относится, вам зачтется.
Но рука, что с подаяньем
вся от жадности трясется.
Все отдай, а что отдать то?
Ни квартиры, ни участка.
Тридцать лет обновке – платью.
Может быть свое участье
и любовь отдать смогу я?
Может быть, нужны кому-то
строчки, что пишу, ликуя,
заворачивая круто?
Что еще отдать? Поищем.
Сердце? Душу? Щедрость манит!
– Ты отдай сначала нищим
ну, хотя бы, что в кармане.

«Душе моей страдающей и грешной…»

Душе моей страдающей и грешной
мирское благо видится, маня.
Гордыня одолела, мир, конечно,
вращается вокруг одной меня.
Тщеславия змея сидит глубоко,
ну, как ее, проклятую, убить!?
Как трудно мне всевидящего Бога
сильней себя, бесценной, возлюбить.
А Он прощает все мои дерзанья,
не попускает в мир идти с сумой.
И все отодвигает наказанье,
надеясь на свободный выбор мой,
что бастионы гордости порушу,
сведу к Нему земное бытиё,
отдам ему и творчество и душу,
и скудное имение своё.

Разговор с опавшим листом

Ноябрь, и лес уже линяет,

он к спячке длительной готов.

А вот Москва – она сияет

в листве и злате куполов.

Как трудно в осени ужиться,

дни пожелтевшие листать.

Следующая страница