Поэтому надо ли говорить, что я без
раздумий согласился, когда мне предложили стать первопроходцем,
внештатным бета-тестером новой разработки с технологией полного
погружения. Да еще в крупнейшей международной корпорации за вполне
солидную плату!
NG к тому времени уже предлагали не
просто набор локаций, где можно было бы получить уникальный
экспириенс. Разработка велась с уклоном в полноценные мета-миры
самых различных жанров. Для чего и требовались бывалые геймеры –
чтобы обкатать боевой геймплей. Система анализировала наш опыт,
обучалась через взаимодействие с игроками, отслеживая действия во
время сражений. Ну, во всяком случае, так нам это объясняли
кураторы. Уже тогда было совершенно очевидно, что за этим будущее
не только киберспортивных соревнований, но и всей индустрии
развлечений в принципе.
Буквально каждую неделю искусственный
интеллект моделировал новые локации, сценарий, после чего я
воплощался в некую роль и выполнял задания, которые генерировала
система. Без преувеличения сказать – это было работой
мечты!
Ровно до тех пор, пока мой мозг и
нервная система не пошли вразнос… В прямом смысле этого
слова.
Теперь я даже и не вспомню что привело
к этому. Как и момент, когда все это случилось. Воспоминания тех
дней отчего-то всецело стерлись из моей памяти. Поэтому о
дальнейших событиях я могу судить лишь на основе той
немногочисленной информации что у меня есть, собственных догадках и
бесед с нейрохирургами, занимавшихся впоследствии моим длительным
лечением.
Итак, во время очередного теста –
случился критический сбой. Но вместо того, чтобы тотчас же вернуть
меня к реальности, злосчастная система так и продолжила удерживать
мое сознание внутри симуляции, пока меня принудительно не достали
из капсулы спустя четыре с половиной дня, заподозрив
неладное.
Без малого год и восемь месяцев я
провел в состоянии глубокой комы. И когда никто уже не верил, что
меня можно вернуть к жизни, – очнулся, парализованный на все тело и
без малейшего представления – что со мною произошло.
Затем, еще полтора года прикованным к
больничной койке, пока нейропластичность не сделала свое,
постепенно, начав возвращать моему телу
чувствительность.
И только спустя три с лишним года
после восстания из мира теней, я смог самостоятельно передвигаться.
Опуская при этом все, что мне пришлось пережить за это время… И до
сих пор приходится терпеть! Не знаю даже, смогу ли я вновь
вернуться к нормальной жизни, ибо онемение конечностей по-прежнему
порой настигает меня в самый неподходящий момент. Врачи говорят,
что со временем это должно пройти. Вот только прогнозы давать не
берутся. Быть может, через год или два, а может и через десять.
Человеческий мозг штука сложная.