Отстаивание своих политических интересов я отдал Ланским. И это
привело к тому… к чему привело. К тому, что я остался один.
Закономерно, в принципе.
— Какой из маршрутов самый стремный, Миш?
Аналитик посмотрел на меня с подозрением, словно моя
жизнерадостность и оптимизм были признаками заразной болезни. А я
всего-то хотел заняться делом, поскольку сидеть на базе и ждать уже
не осталось никаких сил.
Потом он еще раз вздохнул, остановил воспроизведение записи.
Потыкал в экран планшета, лежащего на коленях, и вывел на экран
карту Черного континента с красной точкой на основании Африканского
рога.
— Аденский залив. Столица французского Сомали, порт
Джибути.
— О! Пираты! Круто! Когда выдвигаемся?
Третий день после Вторжения
Раньше основные города и порты Африки были плотно вплетены в
транспортную сеть планеты. Туда летали самолеты, ходили морские
суда. Грузовые, туристические, коммерческие маршруты — все было
вполне на уровне. Если не углубляться в «горячие» регионы, конечно.
Но до самого континента добраться было плевым делом.
Сейчас все усложнилось на порядок. Вроде и вражеская ПВО не
охраняла небесное пространство, и патрульные крейсера не бороздили
водные рубежи Черного континента, а попасть туда было ой как
непросто. Ну, если не ставить целью нарваться на встречающую
делегацию в виде парочки полнокровных Структур.
Поэтому сперва наш отряд перебросили на один из американских
авианосцев, который в составе судов поддержки блокировал Аденский
залив. Там провели инструктаж, основным посылом которого стал
тезис: «если что, мы по любому не успеем!» Убедившись, что мы все
хорошо поняли, нас посадили на вертолеты и повезли на побережье.
Где и высадили прямо посреди пустыни, помахав на прощанье рукой. До
Джибути нам предстояло добираться пешком. Ну а чё, для боевой
группы новусов шестьдесят два километра по песку и камням не
расстояние!
Хотелось бы, конечно, высадиться прямо в международном аэропорту
столицы французского Сомали, но тут уж ничего не попишешь — война.
Пусть и тайная, необъявленная. А во время войны расстояния, раньше
покрываемые за минуты, обретали совсем другое значение.
Смахнув со лба мгновенно выступивший пот, я опустил на глаза
солнцезащитные очки и огляделся. Вот и довелось мне добраться до
детской Мекки, куда даже герои сказок отговаривали ходить. Так и
говорили: «Не ходите дети в Африку гулять!» Разумное, кстати,
предостережение, словно знал что-то Чуковский про это место. И дело
даже не в акулах, гориллах и злых крокодилах. Просто… Что тут
делать-то? Пусто же, как на песчаном карьере!