По мере того как Глеб вчитывался в абсурдные условия подписанного им неизвестно когда договора, он осел на кровать, ему начало казаться, что вся та свежесть и бодрость, которой он так обрадовался, проснувшись, будто уходит из него и, просачиваясь сквозь постель, бесследно рассеивается.
Последний помеченный слугой пункт гласил о том, что в случае невозможности оплаты счета ни одним из указанных выше способом, постоялец может отработать необходимую сумму в качестве служащего гостиницы, сроки работы рассчитывались индивидуально в зависимости от величины задолженности.
Это пункт вызвал у Глеба уйму вопросов. Ещё не успев как следует всё обдумать, он увидел перед собой новый договор, протянутый оказавшимся прямо перед его лицом служащим. Слуга как-то заговорчески улыбался, возможно, такое впечатление создавалось за счёт того, что улыбка никак не сочеталась с его изнеможённым, крайне усталым лицом.
Глеб вдруг почувствовал себя совсем разбитым, одиноким и глубоко несчастным – раньше таких внезапных приступов депрессии с ним никогда не случалось. Он начал отчуждённо пролистывать новую кипу густо исписанных страниц. Невнимательно пробегая глазами пункт за пунктом, он смог уловить только то, что ему предлагается в паре с другим, более опытным служащим встречать посетителей и сопровождать их к месту отдыха. Работать предстояло по двенадцать часов (или больше, при желании); на время работы сотруднику предоставлялся для жилья один из номеров гостиницы.
Когда Глеб дошёл до раздела об оплате труда, он решил, что останется здесь работать и после погашения своего долга – таких окладов он не видел никогда, по его примерным подсчётам, он смог бы оплатить все свои кредиты и счёт за услуги гостиницы всего за какой-то месяц с небольшим. К тому же Глеб только вышел в долгий отпуск на своей работе, поэтому, в сущности, ничего не терял.
Глеб перевёл глаза на слугу, тот уже протягивал ему ручку; теперь-то он понял, почему этот бедолага так изнеможённо выглядит – он, очевидно, пытается заработать побольше денег, судя по его виду, на всю оставшуюся жизнь себе и всем родным в максимально короткий срок.
Служащий продолжал загадочно улыбаться, и Глеб увидел в этом подтверждение своей новой догадки. Это его слегка ободрило и он, пробежав глазами последний раздел о поддержании в гостинице абсолютной тишины, взял ручку из рук слуги и наскоро расписался в конце договора.