Я схватился за край стола… и розы перед глазами начали таять, а вместе с ними и прекрасный мираж. В следующий миг голову пронзила боль, и, положив руки на виски, я медленно опустился на пол.
– Как же… больно! – прошептал я, и тут из моих уст вырвалось то, что я вовсе не хотел произносить: – За… что? За что вы меня мучаете?
Комната и мрак, окутавший её, мне не ответили. Глубоко вздохнув и выдохнув, я задумался над тем, что сказал.
«Что это значит? Глупость какая-то. Просто вырвалось», – подумал я.
Когда боль немного отступила, я поднялся с пола, огляделся и пошёл к шкафу. Также не найдя там ничего, я осмотрел небольшой шкафчик возле подоконника, а затем и сам подоконник. После того как и с ними было покончено, я включил фонарик-«жук» и начал осматривать все тёмные углы комнаты, в которые могло моё второе «я» спрятать телефон. Нагнувшись, я посветил под столом, и, не найдя там ничего, перевёл луч света на зону под кроватью. Я увидел одну интересную вещицу, которую заметил только сейчас, – хотя мог заметить её сразу, при заходе в комнату. Справа от кровати стояла, прислонённая к стене, большая мамина сумка, с которой она приехала в город. Подойдя к кровати с другой стороны, я сел на пол, положил голову на кровать и раскрыл сумку. В первом, самом главном и объёмном отделении было много всякого барахла вроде косметички, но открыв второй, боковой отдел, который был немного меньше первого, я обнаружил то, что надеялся здесь найти в последнюю очередь, – стопку «Детских дневников», как их называла мама.
– Что они здесь делают? – прошептал я, взяв самую первую из стопки тетрадь и осмотрев её со всех сторон. – Она что, таскает это старьё с собой?
Все тетрадки в стопке, как и та, что я держал, были на сорок восемь листов, в клеточку. Обложки их были шершавыми, разноцветными, но без рисунков. Открыв тетрадь, что держал в руках, я начал читать текст, в котором целиком и полностью рассказывалось обо мне, а точнее, о моём детстве и взрослении. Мама вела дневники до того момента, как мне исполнилось восемь лет, а потом перестала. Как минимум раз в полгода я видел, как она украдкой читает дневники у себя в спальне.
Сразу, как только я прочитал первое предложение, меня втянуло в омут воспоминаний, и я уже не мог остановиться. Я читал ещё и ещё, не замечая, как быстро летают прочитанные листки у меня перед глазами. Весь текст дневников был в основном наполнен комичными ситуациями, виновником которых был маленький я, хотя там были и грустные моменты. Общее у всех новелл было одно: все они были пропитаны чем-то добрым, согревающим мою душу, и это «что-то» заманило меня к себе и стало укутывать меня в мягкую простыню и поить ароматным чаем. Глаза мои начали медленно закрываться.