Зал, освещённый лунным светом, был уже не так мрачен, как до этого. Постояв ещё немного на одном месте и осмотревшись, я в конце концов решился взяться за дело. Работы предстояло много: зал был не только самой большой комнатой во всей квартире, но и самой, так сказать, заполненной. Главной проблемой, конечно, были большие книжные шкафы, которые под лунным светом казались больше и величественнее, чем при другом освещении.
Во время обыска зала я часто замирал и прислушивался. Я знал, что она не могла никак сюда попасть – по крайней мере, так, чтобы оставить меня в неведении, – однако делать это всё равно считал необходимым. Знание о её местоположении в любой момент времени было важно для меня, потому что, не зная, где она находится в определённый момент, я мог попасть в её ловушку.
В зале я обыскал всё, и вновь телефон мне найти не удалось. Встав посередине комнаты, я поднял голову и потёр виски. Глаза мои снова начали закрываться от усталости, сон в очередной раз тянул ко мне свои руки, однако, несмотря на то, что находился я в относительной безопасности, я всё равно всеми силами старался не уснуть. Сон для меня в эту ночь стал опасным, запретным… но притягивающим. Как наркотик, который каждый день требует себя принять. И вот, не повинуясь ему, я чувствую ломку, настоящую. Голова будто молит: «Ложись, Денис, на диван и спи-и-и-и-и. И спи-и-и-и-и-и». А я говорю – нет, потому как мне страшно. Мне страшно уснуть… и не знать, что в это время происходит с моим телом. Может быть, пока я буду спать, в комнату кто-то тихонько проползёт и перегрызёт мне горло. А я продолжу спать, и сон мой никогда не закончится, и я всегда буду думать, что того мира нет, что сон, который уже мне не будет казаться сном, – это реальность. И ещё страшней мне становится от того, что в глубине души я чувствую, что это на самом деле не так уж и плохо в данной ситуации. Смерть во сне – самая безболезненная из смертей. Я просто продолжу спать… даже не зная, что мёртв. Это ведь лучше, чем умереть в муках, правда? Намного лучше. И мир, в который я попаду, уснув, и в котором останусь и после смерти, встретит меня с распростёртыми объятьями, и, может быть, мне даже удастся его спасти пару раз от, казалось бы, неминуемой гибели. Или, наоборот, я погружу его в вечный мрак, окуну в страх и мучения и оставлю навсегда под гнетом миллиардов галлонов безумия. О да, это ведь лучше, чем…