Поль снова едва сдержал смех. Омолаживающая фуражка? В этот момент послышался какой-то шорох из дальнего угла лавки. Торговец переключил внимание на других посетителей, которые уже давно что-то разглядывали за стеллажами, и Натали, пользуясь случаем, потянула Поля на выход.
Они попрощались и удалились.
Сигизмунду никак не удавалось рассмотреть, что там за фуражку предлагает продавец племяннику. Сто эстронов? Что может стоить, как три порции омаров с трюфелями в “Grand Piof’ur”?
Он вытягивал шею, но мадам Боше тут же цыкнула, и Сигизмунд снова юркнул за мормышки.
Оставалось вернуться мыслями к тому, что его сейчас занимало больше всего: на какую охоту собрался Поль да ещё и вместе со своей “супругой”? Это было настолько нереалистично, что у Сигизмунда даже мелькнула мысль: может, у них, и правда, настоящий брак и речь о каких-то взрослых играх: охотник и охотница?
Но тут его внимание снова переключилось на торговца, который продолжал расхваливать товар:
— …поэтому при регулярном ношении она способствует оздоровлению и даже омоложению кожи лица.
Последние слова неожиданно вызвали живой интерес мадам Боше. И теперь уже она вовсю вытягивала шею, пытаясь рассмотреть фуражку. Приподнявшись на носочки, она, не удержав равновесие, вдруг сделала резкое движение — и задела грудью стеллаж. С верхней полки слетела коробочка и ударилась об пол. Крышка отскочила, и по полу запрыгали какие-то вялые, но всё же живые насекомые. Видимо, это была наживка для ловли рыбы.
Мадам Боше замерла. Лицо её исказилось смесью отвращения и аристократического оскорбления.
Весь ужас происходящего смягчал только тот факт, что Поль и Натали уже ушли и так не узнали, что за ними следили.
— Мадам, не бойтесь, я вас спасу, — бесстрашно заявил Сигизмунд, но как спасать от того, что уже жужжало в воздухе, он слабо представлял.
На помощь тут же бросился владелец лавки. Он получил самый ледяной и уничижительный взгляд, на какой только способна мадам Боше:
— Если вы торгуете такой… отвратительной живностью, почему не потрудились предусмотреть ёмкость понадёжнее?
О, как она была восхитительна в своей презрительности! Сигизмунд заботливо стряхнул нечто крылатое и зелёное с её плеча.
— Прекрасно, просто прекрасно, — продолжала она изливать на торговца сарказм. — Осталось только, чтобы вы раздавали пиявок в подарок к каждой покупке.