С чего началась эта заваруха, понять было уже сложно. Судя по всему, – снова с мелочи, с почти незаметного недопонимания, помноженного на непреодолимую гордыню и стремление «насолить» соседу. Впрочем, докосмическая, или, как ее частенько именуют теперь в информпакетах по новой истории землян, «планетарная» эра была битком набита подобными сюжетами, когда мелкая свара быстро перерастала во всеобщую бойню, и только после этого и виновные, и равнодушные начинали понимать, что совершили ужасную ошибку. Когда было уже поздно.
Вот так же и Первая марсианская… Поначалу Земля, а вернее, фактически захватившая власть на ней Конфедерация Объединенных Штатов, предполагала лишь наказать колонистов за слишком низкие цены, по которым те продавали добываемые в красных песках железо и серу. Там, где властвуют деньги, арсенал средств всегда невелик: сначала подкуп, потом угрозы, а затем и насилие, цель же – если это деньги и власть – оправдывает любые средства. Сначала это были автоматические рейдеры-камикадзе, управляемые примитивными трасскомпьютерами и несущие обычный пластит, – конфедераты еще опасались реакции остальных государств Земли и автономных колоний. Или, может быть, рассчитывали увидеть марсиан с поднятыми руками после первых же ракетных атак. Но свобода жить на своей планете далась колонистам слишком дорого, чтобы отдать ее кому бы то ни было. Противометеоритные лучевые пушки были превращены в противоракетные и сначала неуверенно, а затем все точнее поражали космических стервятников. И вот, в ярости корчась от собственного бессилия, Конфедерация решилась на аннигиляционные бомбы…
Тех, кто смог выжить после первых ударов, приютили расконсервированные и наспех приспособленные под убежища старые глубинные шахты. И когда на покрытую оплавленными язвами воронок поверхность Марса опустились первые десантные крейсеры конфедератов, вместо ожидаемой покорности их встретили небольшие, маневренные и бесстрашные отряды. Только киборги могли выжить в насквозь пропитанной радиацией жиденькой атмосфере Марса, которая прежде оставалась вне ситалловых защитных куполов.
Перед глазами Эля скользили тени событий. Он был одним из первых, вступивших в бой с вооруженными по последнему слову военной техники армадами «ящеров»: именно такую эмблему – с оскаленной драконьей пастью на фоне трех языков огня Конфедерация выбрала своим гербом. Эль тогда был танком, одним из двух десятков гусеничных транспортов, в мирной жизни предназначавшихся для перевозки руды и стройматериалов. Конечно, танком такой транспорт можно было назвать очень условно, но после оснащения бронекоконом, защищающим живой мозг «пилота», его УИМ и немногие жизненно важные узлы механизмов жизнеобеспечения, а также спаркой стандартных горных лазерных резаков он становился весьма действенным оружием…