– Немедленно уберите своего ребенка, – шипела кошка на женщину, ее уши заострились кверху, а волосы на голове стали куда более объемными, не считая огромных серповидных когтей. Наверное, некоторые качества все же остаются неизменными. Женщина забрала свою дочь и быстрым шагом вышла из терминала.
– Киса!!! Мама киса!! – не унималась девочка.
– Это просто возмутительно! Какие же эти земляне варвары! Ты не пострадал, сынок?
Котенок поправил курточку и пошел следом за родителями.
– Катя! Ка-а-а-атя! Где эта неугомонная девчонка?! – Крейг схватил меня за руку и повел за собой. – Я ее по всему аэропорту разыскиваю, а она на Макао таращится. Что же за бич с вашим родом?! У вас какая-то непреодолимая тяга к этим ушастым. Пошли, нас ждет ховеркрафт1.
Во время поездки Крейг рассказывал мне о правилах поведения в здешнем обществе и кратко характеризовал местное население, опираясь на собственное к ним отношение.
К ночи мы добрались до седьмого сектора. Как оказалось, Нейрин был поделен на семь жилых зон, каждая была чем-то уникальна и ответственна за тот или иной сегмент жизнедеятельности планеты. Так, например, пятый был ответственным за транспортировку грузов и подачу запчастей. Четвертый производил еду, шестой поставлял энергоресурсы, в первом и втором жила королевская чета с прочими чиновниками. В третьем жили медики и прочий обслуживающий персонал. В седьмом жил Крейг, но, сколько бы я его ни расспрашивала, он лишь уходил от ответа.
– Приедем – все увидишь своими глазами.
Приехав на остров, я увидела скромную хижину на вершине горы. Это был скорее гараж, чем жилище. Вскоре я поняла, что вся гора – это мастерская и дом Крейга. Остров был настолько мал, что ему разрешили перевести его в личную собственность. Войдя в хижину, на Крейга набросились множество детей, их было больше десяти. Все они радовались приезду опекуна.
Наблюдая за ними, я заметила, что у некоторых нет рук или ног, у них были протезы. Даже в новом мире была проблема детской инвалидности. Поскольку молодой организм быстро растет, подобрать модель очень тяжело. Более состоятельные могли покупать протезы на каждый период взросления малыша, а топом поменять их на нейропротезы, которые ничем не отличались от обычных конечностей. Такие финансы были далеко не у всех, многие дети на период сформирования (20-летия), даже получая бесплатные нейропротезы от правительства, не могли ими управлять, так как мозг не мог подавать сигналы конечностям, которыми не пользовались многие годы.