У Марка него перехватило дыхание – сегодня он точно не уснет. Только теперь не от призраков прошлого, а от желаний настоящего.
Девушка всё пела и пела – о любви, о разлуке и свободе – а Марк никак не мог перестать следить за каждым её движением, совершенно не чувствуя того, что пыталась донести песня. И вдруг он заметил, как на скрытой в тени платья ноге что-то блеснуло.
«Нож, – тут же мелькнуло у него в голове. – А эта дамочка не так проста, как кажется».
Сам не зная почему, Марк довольно улыбнулся и решил, что просто насладится божественным голосом певицы и не будет ни о чём думать. В конце концов, у Анны всегда найдутся для него ответы.
Спев ещё три песни, девушка объявила небольшой перерыв и спустилась со сцены под тягучие ритмы джаза. Медленной, соблазнительной походкой она приблизилась к столику Марка и остановилась. С такого расстояния она показалась ему даже ещё красивей.
– Не занято?
Её пухлые губы расползлись в обворожительной улыбке, а в миндалевидных, голубых глазах заискрилось что-то такое непередаваемое, что сердце у Марка тут же сжалось.
Глава 5. День 2. Детектив Николас Стоун
Как только Николас и Эдди подошли к кабинету редактора «Шедоус сегодня», за стеклянной дверью раздался гневный возглас вперемешку со скрипом мебели:
– Сукины дети! Чёрт вас дери!
– Мы точно по адресу? – недоверчиво поинтересовался Николас, занеся кулак для стука, но остановившись в последний момент.
Никогда раньше ему ещё не приходилось слышать нечто подобное от женщины. А в том, что голос за дверью принадлежал именно женщине, детектив ни секунды не сомневался – слишком чувственным он был, несмотря на так и сочившуюся злобу. Всё-таки он ожидал увидеть достаточно милую и приятную девушку с фотографии, а сейчас весь созданный в голове образ медленно рассыпался в пыль.
Но самым удивительным Николасу показалось то, что людям вокруг было совершенно плевать на него с Эдди. Они всё так же бегали от одного стола к другому, огибая невысокие перегородки между ними, раскладывали стопки бумаги и газет, кричали друг на друга. Казалось, они были так увлечены своей работой, что даже не замечали, когда кто-то слишком яростно бил по кнопкам печатной машинки или что-то громко орал в трубку проводного телефона. А мужчина в несвежей рубашке, чей стол располагался ближе всего к кабинету, вообще самозабвенно храпел, окружённый стеной кружек с кофейными разводами.