– Ч-что?
– Пожирает, поглощает, вампирит… Магия, конечно, не является главным условием его существования, она для него… ну, как легкий наркотик. Отъем магии у испытуемого – это плата за сеанс.
Агата скривилась:
– Фу, гадость!
– Деятельность Слухача лицензирована. Он обязан убедиться в подготовленности испытуемого, его защите, истребовать разрешение врачей и магических служб…
– А этот… ваш…
– Он нарушил все правила, – сообщил Келдыш. – Я надавил на него своим авторитетом.
– Да уж… – буркнула Агата. – Знаем, как вы давите… авторитетом.
Келдыш даже бровью не повел.
– Но он нарушил и самое главное правило – об отъеме магии. Слухач может взять только определенный процент – в зависимости от размера и силы исследуемых способностей – который не повредит ни способностям, ни здоровью донора. То есть, он должен уметь контролировать себя и правильно определять этот самый процент.
Агата молчала. Келдыш смотрел на нее.
– Ваш Слухач не контролировал ни себя, ни ваше состояние.
– Но так же, наверное… и убить можно?
Келдыш кивнул.
– После войны это и происходило.
– Что – это?
– Тогда возникла паранойя… вы не помните, конечно. Некоторые родители, желающие оградить одаренного ребенка от преследований и от… от самой магии… приводили детей к Слухачам. Их выпивали досуха.
Агата сжалась.
– Они умирали?
– Некоторые. Другие оставались жить. Но когда из тебя высасывают твое главное составляющее… это сравнимо с потерей души.
– И им еще выдают лицензии?!
– Слухачи имеют право на частную практику наравне с астрологами, гадалками, знахарями и… иже с ними. Хирурги режут людей, но, пока они не действуют во вред пациенту, они действуют ему во благо. Нам тоже приходится иногда обращаться к Слухачам – когда мы не можем определить, в каком направлении лучше развивать способности студента. И еще…
Келдыш посмотрел на свои сомкнутые руки. Поднял глаза.
– Думаю, вам надо это знать. Некоторые Слухачи состоят на государственной службе, – он смотрел, не мигая. – Они совершают казнь магов-преступников. Лишают их магии.
Почему она должна знать? Ведь она же не маг! Зачем он все это ей рассказывает? И почему об этом никогда не говорила бабушка?
А кто вообще об этом знает?
– Это… страшно, – сказала ему Агата. – Отвратительно.
Келдыш кивнул. Задумчиво.
– Вы не видели, что творилось после войны. Хорошо еще, до костров дело не дошло. Слухачи жирели. Думаю, в Средние века они добровольно состояли на службе у инквизиции.