Приготовив завтрак, Алекс мрачно подумал о том ужасе, что ждет
его в школе. Насмешки и издевки в последнее время было
поутихнувшие, воспрянут с новой силой. А уж как смотреть в глаза
учительнице, Алекс откровенно не представлял. Он не считал, что
учительница виновата, а послушав рассказ матери, как она там всем
задала, Алексу хотелось тихо повеситься со стыда.
Перед глазами встала картинка как миссис Уильямс трясущимися
руками завязывает петлю, судорожно перекидывает ее через потолочную
балку в спортивном зале, привязывает другой конец к тренажерной
стенке. Встает на шатающийся стул, одевает петлю на шею и радостно,
делает шаг вперед. Стул падает вбок, дергающееся тело изломанно
трясется, руки скребут по веревке в последних усилиях пытаясь
отсрочить неизбежное. Но глаза от начала и до конца смотрят куда-то
вбок. Даже перед самой смертью взгляд был прикован к неприметному
углу. И в этих глазах навсегда застыло выражение, словно миссис
Уильямс испытала облегчение, что она смогла уйти от чего-то столь
жуткого, что единственным выходом стала смерть.
- Не-е-ет! – Закричал Алекс неловко шагнув вперед и ударившись
об стол. Выронив приготовленную кашу, что он держал в руках. Та с
противным шмяканьем хлюпнулась на пол, тарелка жалобно зазвенела,
но все же не разбилась.
Алексу было плохо и хуже всего ему было от последнего ощущения.
Это ощущение было столь непонятным и не… Человеческим, пожалуй. Что
его нельзя было описать человеческими словами.
Алекс почувствовал некое удовлетворение, потом недоумение, а
потом пришел следующий образ.
Миссис Уильямс потухшим взглядом смотрит на лист бумаги.
Алекс напрягся и непонятным образом разом понял, что там написано:
«…Прошу меня уволить по собственному желанию…». Также Алексу пришло
понимание, что Миссис Уильямс толком не могла спать уже целую
неделю. Она находилась на грани помешательства и попытка уехать
была ее последней надеждой. Изначально она грешила на призраков и
духов в ее доме, но попытки ночевать у друзей не помогли. Ей все
также казалось, что кто-то подбирается к ней и в каждом темном углу
видится движение.
Алекса нельзя было назвать сильным духом. Да и чего можно
ожидать от ребенка. Но разум человека очень адаптивная штука, ведь
не зря говорят, что человек может привыкнуть к чему угодно. Увы, но
никогда не стоит забывать, что в нем имеется и некий предел
прочности.