Толстяк самодовольно кивнул, ему, явно, понравился этот комплимент, а потом дружелюбно спросил:
– То есть, вас именно поэтому занесло в наш унылый скучный городишко?
– Собственно, не только поэтому. Я приехала из Бостона навестить дядю, которого, вы не поверите, не видела уже двадцать лет… С ума сойти… Он живет в Лонвилле.
Услышав эти слова, толстяк замер и с неподдельным удивлением уставился на Милу, подняв брови и в задумчивости почесав свой гладко выбритый подбородок. Он, явно, не ожидал такого ответа, и Мила почувствовала себя очень неловко.
– Вы в порядке? – осторожно спросила она, глядя на его задумчивый взгляд.
– Все прекрасно, – словно очнувшись, ответил он и снова внимательно посмотрел на Милу. – Извините, я просто был удивлен ответом, вот и все. Лонвилль очень маленький город в котором все друг друга знают. Вы не возражаете, если я спрошу, как зовут вашего дядю?
– Вам не стоит извиняться, – улыбнулась Мила. – Его зовут Томас Дункан.
– Я так и думал, – растерянно протянул толстяк и снова почесал подбородок, с беспокойством глядя на Милу. – Теперь все понятно. А как вас зовут, скажите?
– Мила, – ответила она. – Мила Дункан.
– Мила? – он пристально посмотрел на нее, как будто что-то в ее ответе действительно заставило его задуматься. – Так… Так вы его племянница? Маленькая Мила, девочка, которая… Которая хотела стать врачом?
– Я… – начала было Мила и запнулась, искренне удивленная его вопросом. – Я стала врачом, как и хотела… Дядя говорил обо мне?
Толстяк проигнорировал ее вопрос, он лишь нахмурился и строго спросил:
– А зачем вы приехали его навестить? Вы думаете, он в этом нуждается?
– Простите, но… – начала было Мила, чувствуя, что от прежнего дружелюбия толстяка не осталось и следа, но он не дал ей договорить и добавил сварливым, слегка раздраженным голосом:
– То есть, все эти долгие двадцать лет он был вам не нужен, а теперь вдруг вы решили ни с того, ни с сего, проведать его? С чего бы это? И вы наивно полагаете, что он будет рад этой встрече?
– Простите, но…
– Вот ваш кофе, – толстяк бросил взгляд на настенные часы, а потом снова раздраженно поглядел на Милу, протягивая ей бумажный дымящийся стаканчик с крышкой. – Уходите сейчас же, я не желаю с вами разговаривать!
– Но…
– Вы ведь в состоянии выпить кофе и съесть булочку снаружи моего прекрасного заведения, а потом навсегда убраться из нашего милого городка, не так ли?