Небольшой стеклянный шприц с тонкой острой иголкой – грозное оружие в руках медика – ловко вошел в самое основание члена, и на Ритона мгновенно накатила боль. Она выворачивала суставы, рвала мышцы, вырывала из тела куски мяса. Он захлебывался криком, раз за разом рвался из кресла. Тщетно: ремни держали крепко. Боль резко закончилась, на смену ей пришло обжигающее желание. В висках застучали громкие молоточки, во рту появилась сухость, по венам пробежал жидкий огонь. Ритон нетерпеливо заерзал на клеенке, постеленной на кресле.
Медик внимательно посмотрела на пациента и брезгливо поджала губы:
– Забирайте его. На неделю хватит.
Его руки отвязали от подлокотников кресла, между ног убрали сдерживавший табурет, подхватили под руки и вывели из комнаты. Ритон задыхался от нахлынувшего на него желания. Он тихо постанывал, облизывал губы, умело двигал бедрами на ходу и готов был на все, лишь бы ему позволили кончить: прилично увеличившийся член и наполненные яйца отвлекали при ходьбе, мешая думать, удаляя из головы мысли и оставляя в теле лишь животную страсть.
Штаны на него так и не надели, передвигал он ноги с трудом, но не думал об этом. Желание сжигало изнутри и требовало разрядки.
Едва выйдя из комнаты и закрыв туда дверь, Нортон покопался в карманах, нашел там, при свете тускло горевшего настенного факела, колпачок на член и надел его на член Ритона. Колпачок сел, как вторая кожа, и невнимательному взгляду был практически незаметен. Теперь, при всем желании, кончить Ритон не сможет, пока не снимет его. А снять ему не позволят.
Мысли прервало нежное поглаживание по стволу. Нортон так и не убрал руку с члена и теперь, явно наслаждаясь ситуацией, ласкал головку и ствол. Ритон застонал, с трудом сдерживая крик.
– Ты хочешь меня, ранси? – довольно ухмыльнулся Нортон.
– Да, господин, – послушно прошептал Ритон, действительно в ту минуту желавший, чтобы его изнасиловали.
Его поставили раком, там же, возле комнаты медика, велели как можно шире расставить ноги. Мужские руки легли на упругие ягодицы, аккуратно раздвинули их. Ритон не был девственником. Год назад, едва он вступил в брачный возраст, Нарития приказала двоим стражникам с мощными членами разрабатывать его зад несколько раз в неделю, причем чаще всего делать это публично, чтобы он постепенно привыкал к унижениям. Ему тогда постоянно было больно и стыдно, огромные члены, входившие чаще всего без смазки, разрывали его изнутри, а сальные взгляды смотревших на изнасилования слуг заставляли сходить с ума от унижения. Но зато теперь боли практически не ощущалось. Член, немаленького размера, двигался в заду быстро и резко. Ритон ощущал его в себе каждой клеточкой тела. Задыхаясь от желания, он подмахивал бедрами, стонал, молил: