– Пойду заберу испорченный костюм. Исчезни, – отталкивая меня в сторону, негромко бросает Мэри. Обернувшись, я провожаю ее стройную фигурку и подтянутую раскачивающуюся попку тоскливым взглядом. Блондинка направляется в сторону гримерки Красавина, где секундами ранее он закрыл за собой дверь, успев недвусмысленно подмигнуть Мэри. Я закусываю губу, испытывая бессильное раздражение и, отлично понимая, чем займутся Марк и Мэри в ближайшие минуты. Оставалось только пофантазировать, насколько это будет грубо и горячо, но только в моих фантазиях вместо Мэри буду я. Похудевшая, гибкая, красивая. И он непременно поймет, насколько я особенная и, как сильно отличаюсь от других женщин, а потом полюбит меня. Все мои мечты о Марке Красавине всегда заканчивались одинаково. Он делал мне предложение во время исполнения самого сумасшедшего из своих трюков на глазах у съёмочной группы. Я плакала от умиления, а все брюнетки и блондинки, которых он успел поиметь до меня – от зависти.
– Каролин, подойди сюда, – я даже подпрыгиваю от удивления, когда меня окликает сам Роберт Мейн. Вернувшись с небес на землю, я удивленно встречаю его нетерпеливый взгляд. Оглядываюсь по сторонам, на всякий случай, но рядом других Каролин не наблюдается.
– Живее, Кэрри, – начинает раздражаться Роберт, и я быстрее передвигаю ногами. – Садись, – приказывает он, когда я подхожу и показывает на стул напротив. Я начинаю смутно догадываться о причине его заинтересованности. Было огромной глупостью подсунуть под дверь его кабинета свой сценарий, над которым я работала три месяца. Он сырой, немного наивный, но… Никаких «но». Не знаю, о чем я думала, когда решилась на подобную глупость. Мейн поднимает на меня внимательный острый взгляд. У меня хватило ума подписать свою «домашнюю работу» настоящим именем. Какая же дура! Мучительно краснею, опуская глаза. Неловко убираю за ухо выбившуюся светлую прядь из высокого хвоста. Волосы – мое единственное достоинство. Длинные, густые, шелковистые. Я блондинка от природы, но если к данному факту не прилагаются длинные ноги, тонкая талия и глаза на пол-лица, то единственное достоинство скорее всего не заметят. Полные прыщавые щеки и жирный зад бросаются в глаза быстрее, чем красивые волосы.
Мейн напряженно молчит, а я всё больше нервничаю. Ну всё, сейчас он меня осмеет и вышвырнет с площадки. Главное, чтобы никто не увидел моего позора. Я вздрагиваю, когда знакомая толстая папка ложится на мои колени. Опускаю голову ниже, сгорая от стыда.