– Но это не повод так распускать ребенка!
– Но ведь это ее жизнь и ее свобода!
Мужчина ступил на площадку и замер, уставившись на странную парочку, возившуюся с огромной китайской вазой у полукруглой ниши в стене.
Миловидная женщина, подстриженная под горшок, в мешковатом рабочем комбинезоне, то и дело приподнимала вазу, поворачивая ее то одним боком, то другим. У женщины были сильные руки и резкие движения. Другая дамочка в черно-белом костюме горничной – узком и коротком расклешенном платье с длинными рукавами и крошечном передником, – обмахивала мягким веничком вазу. У горничной были ужасно волосатые ноги, затянутые в сетчатые чулки. И еще длинные черные волосы, волнами ниспадавшие ей на спину. Заметив короля, обе дамы обернулись. Та, что в комбинезоне, едва не грохнула вазу, успев в последний момент подхватить ее и водрузить на подставку. У второй, с длинными волосами, оказалось бородатое жесткое лицо с напомаженными ярко-красными губами и подведенными глазами.
Иван от неожиданности отшатнулся.
– Вы мне вазу не расколотите! – грозно предупредил Король. – Знаю я вас.
– Мы аккуратно, Ваше Величество, – бородатая «служанка» исполнила книксен, а та, что в комбинезоне – только поморщилась.
Король отошел от них и, царственно возложив руку на перила, другой указал на правый коридор.
– Вам сюда, Иван Игоревич.
– Скажите, это настоящая бородатая дама? – тихо, чтобы случайно не обидеть женщину, спросил Иван.
– Что вы! Обычная семья трансвеститов. Одной не нравится быть женщиной, а другому – мужчиной.
– Вы… серьезно? – не поверил Иван.
– Как нельзя более. А что вас так удивило?
Иван не нашелся что ответить. Да и что тут, собственно, скажешь.
Откуда-то послышались хлесткие удару кнута, а вслед за ними по лестнице прокатились волной сладостные стоны.
– Что это? Пытки?
– Вы угадали. Утренний моцион, так сказать.
– Только не говорите, что побои доставляют ему удовольствие. – Иван был готов уже поверить во что угодно.
– Разумеется! Неужели вы могли подумать, будто я, цивилизованный король, буду издеваться над людьми без их желания.
– Ужас какой-то! Да что у вас здесь творится, в самом деле? Это же невыносимо!
– Да, вы правы, стоны и хлопанье кнута ужасно раздражают слух. Если честно, терпеть не могу насилия. Вас проводят в ваши покои, жду вас к обеду.