Всплеск.
– Кирши? – позвал звонкий мальчишеский голос, и в следующий миг на краю колодца появился Хару.
– Ах ты ж сука! – Кирши ринулся к нему, но Хару закрыл глаза и бросился вниз.
Всплеска не последовало.
Кирши чертыхнулся, боком подошёл к краю колодца и заглянул внутрь. В темноте ничего было не разглядеть.
– Останься сегодня ночью со мной? – прозвучало за спиной.
Василиса в одной сорочке стояла на снегу всего в нескольких шагах от Кирши. Он взмахнул мечом, но разрубил лишь чёрный туман.
– Мы всегда будем вместе, потому что клятва вечна. – Голос Атли обжёг ухо. – Ты мой.
Удар. И снова мимо.
Ночница играла с ним. Не пыталась обмануть, как предыдущая, – она хотела его разозлить, заставить в гневе рубить воздух и в конце концов вымотаться, самого себя загнав в угол. Кирши усмехнулся. Ну наконец-то что-то интересненькое.
– Почему ты дал мне умереть?
Снова Хару. На этот раз он сидел на ветке рябины и болтал босыми ногами. С тёмных кудрей капала вода, раскосые глаза смотрели грустно и укоризненно, голова вжалась в худые плечи.
– Потому что ты был засранцем, – бросил Кирши, настороженно вертя головой. Он уже понял, что сейчас на рябине – как и во всех образах до этого – была не ночница, а лишь её тень. Настоящая тварь пряталась где-то во мраке.
– Я думал, мы друзья навек, – протянул Хару, краснея. – Неужели она больше тебе по нраву?
Хару спрыгнул с дерева и обратился в Василису, которая стянула с себя сорочку и бросила на снег. Кирши отвёл глаза. И тут заметил на снегу тёмные, почти чёрные пятна крови.
– Предпочитаю не менять одного мертвеца на другого, – сказал он, медленно отступая к ближайшей избе.
– Не заставляй меня снова приказывать тебе. Я хочу, чтобы ты сделал всё по своей воле. – От голоса Атли по спине пробежал липкий холод. Кирши сглотнул.
– Обычно, – бросил он, не глядя на Атли и подкрадываясь к двери в избу, – ты отлично справляешься сам.
Что ответил Атли, Кирши не услышал – он вышиб дверь ногой и влетел в избу. Раненая ночница, сидевшая посреди пустой комнаты, зашипела и кинулась на него.
Кирши был готов. В последний момент он шагнул в сторону, пропуская её мимо, и, развернувшись, одним ударом отсёк уродливую голову.
– Это последняя? – В комнату трусливо заглянул Тирг.
– Надеюсь.
– Конь твой сбежал.
– Я видел.
– Раз мы теперь пешком, чур, ты меня несёшь.