– Я и так тебя всегда ношу.
– Справедливо. – Домовой опасливо понюхал прах ночницы. – Ну и воняет! Жуть! Что теперь?
– Ты затыкаешься, и мы идём искать коня.
– А потом?
Кирши выразительно взглянул на Тирга, тот состроил глупую морду.
– Это уже надо было заткнуться?
Кирши не ответил. Он уже думал о том, как ночнице удалось обрести такую силу: не только мерцать, но и навести больше одного морока. Определённо творилось что-то неладное.
– Что-то грядёт, – пробормотал он, покидая избу.
Тирг поджал хвост и промолчал. Он отчего-то впервые решил послушаться Кирши и заткнуться. Домовой, понял Кирши, тоже почувствовал тьму, что витала в воздухе. Тьму, что пронизывала ночь и не сулила ничего хорошего.
* * *
Конь нашёлся у соседней деревни, в которой Кирши остановился на ночлег. Деревенька такая маленькая, что в ней не было ни трактира, ни постоялого двора. Так что старосте – седому, но ещё вполне себе крепкому старику – пришлось пустить Ворона на порог собственного дома. Жены у старика не было, зато были сын с невесткой, а ещё – пятеро внуков, что, сгрудившись на печке, глазели на Кирши и всю ночь шушукались, мешая спать.
Вот и сейчас, когда Кирши, заснеженный и чуть не околевший от холода, ввалился в избу, они сбились в кучу и возбуждённо заверещали.
– Убил чудище?
– Убил! Убил чудище!
– Страшно!
– Тихо ты, только тебе и страшно!
– Глядите! Это там кровь?
Кирши не обратил на их галдёж никакого внимания, сбросил плащ и устало опустился на лавку. Скинул сапоги и осмотрел раненую ногу. Ничего серьёзного – когти ночницы лишь оцарапали кожу.
В горницу вошла Купава – невестка старосты – маленькая и худенькая, как осинка с двумя тонкими пшеничными косами, она несла завёрнутый в полотенце горшок. Он дымился и пах капустой и грибами.
– Как раз к ужину! – воскликнула она.
Горшок тяжело ухнул об стол, Купава выпрямилась и отёрла полотенцем вспотевшее лицо.
– Батюшка захворал, так что уж почивает. А Видан вот-вот подоспеет. Силки проверить отправился. А ну! – Купава повернулась к детям. – Тикайте отседова!
Она махнула на них полотенцем, и те, завизжав, ураганом скрылись в дверях.
– Деду проведайте! – крикнула она им вслед. – Он вам сказок расскажет.
– А дети есть не будут? – спросил Кирши, натягивая сапог.
Купава замялась и покосилась на двери.
– Они уже поели, – ответила она уклончиво. – Пущай с дедом повозятся. А мы тут как-нибудь сами.