Идея разработки шихана Шах Тау появилась ещё в 1930-е годы, на основании рекомендаций московских геологов, открывших нефтяные месторождения Башкирии. Мнение местных жителей никого не интересовало.
По многим причинам, Башкирия всегда считалась территорией трудной для управления, народ её отличался независимостью и свободолюбием. Поэтому «смотрящим» на башкирских стройках раннего периода был назначен НКВД, который тогда возглавлял нарком Ежов.
Идея сноса шиханов изначально крайне негативно была воспринята коренным населением. Жительница деревни Ишеево, Ишимбайского района, по имени Сурия, пересказала историю своей бабушки, прожившей 98 лет: "Старики ложились на гору Шах Тау в местах, где закладывали взрывчатку, и их взорвали. Вместе с горой".
Для усиления контроля над местами разработки, у подножия трёх ближних шиханов, были построены концлагеря: женский лагерь у Тора (Тура) Тау, детский лагерь у Куш Тау (Долгой горы), мужской – у Шах Тау (позже он использовался как лагерь для военнопленных).
Мрачные бетонные развалины женского лагеря у Тора (Тура) Тау неплохо сохранились. В подобных помещениях содержались рабы Древнего Рима, правда в их камерах, в отличие от стерлитамакских, было сухо и тепло. Женщин заставляли работать в каменоломнях шихана Тора (Тура) Тау. Детский исправительно-трудовой лагерь у подножья Куш Тау работает до сих пор.
Параллельно с подготовкой разработки первого шихана – Шах Тау – НКВД проработал план коренной перестройки всего города Стерлитамака, до революции – богатого, торгово-промышленного, купеческого города. При непосредственном участии наркома Ежова, планировалось затопление практически всей исторической части города, с устройством речного порта на реке Белой.
Понятно, что в этой обстановке царил правовой произвол. Органы местного самоуправления полностью игнорировались. Интересы местного населения никак не учитывались, кормящие ландшафты коренных жителей обезображивались и уничтожались без всяких согласований и компенсаций.
По итогам гражданской войны, голода, который продолжался до 1935 года и репрессий, население Стерлитамака на 90 % было замещено выходцами из других регионов, которые не рассматривали Башкирию как свою историческую родину и безразлично относились к шиханам.
К этому времени уже была разработана и навязана новая парадигма истории развития края. Двухтысячелетняя история Башкирии была предана забвению. Достояние всего человечества – священные шиханы – превратились в «месторождения», реки Агидель и Ашкадар – в «водные ресурсы», заповедные леса – в «лесной фонд», Великая степь – в «земельный фонд», вольные жители Башкирии – в «рабсилу».