Беременна. Не от меня.
Пусть заливает сколько угодно, но я-то точно в себе уверен. Не могло там ничего попасть, я всё делал вовремя. Что-то ни у одной девушки до инцидента с Евой подобных проблем не было, а тут…
Ясен пень, я ей не поверю.
Блин. Но нахрена тогда она солгала? Ведь могла сказать правду и мы избежали сразу многих проблем. Лукьяненко ж знает, я всё равно помогу избавится от проблемы.
Чего бы между нами не произошло, я никогда не оставлю Еву в беде. Да и она ведь тоже всегда готова прийти на помощь.
Мы слишком много лет находимся бок о бок друг к другу, моя сестра Марья звено, которое навеки соединило нас. Поэтому вполне логично, что к Еве у меня особое отношение.
Мысли роем диких пчёл крутятся и вертятся в голове, склоняют то на одну, то на другую сторону.
– После этого ассортимента, – показываю на несколько вариантов того, что ни при каких условиях нельзя сочетать. – Вы будете нести самую настоящую хрень.
– Хрен тебе, – откровенно ржёт Петров.
– Так тем более! – Колька продолжает продавливать свою точку зрения. – Ты не можешь этого пропустить!
– Ты так считаешь? – без особого энтузиазма задаю вопрос.
Я прекрасно представляю чем закончится сегодняшний вечер и не уверен, что хочу присутствовать при этом. Кому-то сегодня будет очень хорошо, а завтра станет настолько же плохо.
Лично у меня нет ни единого желания проснуться утром от дикой головной боли и проклинать этот мир. И без того тошно.
– Уверен! – заверяет Иванов по-прежнему стоя на своём. Его уверенности можно лишь позавидовать.
– Не, нафиг, – отмахиваюсь от предложения парней.
Их тусовка ничем хорошим не кончится, а если учесть поганое настроение, то мне там уж точно делать нечего. Не хочу быть унылым говном, к которому на протяжении всего вечера пристают с расспросами.
Не каждый день узнаешь, что любимая тобой женщина ждёт ребёнка. От другого.
– Я домой, – отрезаю.
Парни многозначительно переглядываются, а мне совершенно не нравится их настрой. Они явно что-то задумали. Нехорошее.
– Что замутил? – спрашиваю у Петрова в лоб.
Тот одаривает меня лукавой ухмылкой.
– Долго же ты соображал, – говорит предусмотрительно скрываясь за тележкой.
Напрягаюсь.
Поведение Серого настораживает.
– Ну так что? – сверлю его взглядом.
Ещё немного и можно будет вбивать дюбель, да вешать карниз. Чтоб глаза мои его наглой рожи больше не видели.