Но ее нигде не было.
– Не боитесь? – бармен был тут как тут.
– Чего? – спросил я, вновь оглядев зал.
– Что он потребует сатисфакции.
– А думаете, стоит? – произнес я, и чиркнул зажигалкой.
– Не знаю, вы мне скажите, – бармен принялся за новый коктейль.
– Боюсь, он не знает что это такое, – ухмыльнулся я.
– Зато он знает ее, – улыбнулся мой новый знакомый и кивнул куда–то в сторону.
Она вернулась к нему. Просто подошла и села на свое место.
Я посмотрел на пустой стул рядом со мной. Потом вновь на нее. И снова на стул, на который, словно по команде, уже забиралась какая–то маленькая блондинка. Мне хотелось крикнуть: «Эй, дорогуша, подожди! Здесь занято! Здесь сидит моя…».
Так. Что это, черт побери? Что со мной происходит? Я ревную? Да! Безумно! Катастрофически! Да! Да! Да! Мне больно от одной только мысли, что она вернулась к нему, хотя я прекрасно понимал, что по–другому и быть не могло. Что она собственно никуда и не уходила, чтобы возвращаться, но мне было плохо – очень плохо. Я забыл обо всем. Забыл о жене, которой только недавно по телефону сказал «Я люблю тебя», забыл о друзьях, родителях, работе. Я вообще забыл о всей своей жизни, которую еще недавно так ценил, и которой был чертовски доволен. Сейчас я желал другую. Другую жизнь. Другую женщину. Другую пятницу. Раз и все.
Я отвернулся. Достал из мятой пачки сигарету, сунул ее в рот и уставился на щербатую поверхность стойки.
– Не стоит, – вновь услышал я вкрадчивый голос бармена.
«Приятель, ты мне уже начинаешь действовать на нервы. Мужик ты хороший, но, как говорится – хорошего–то понемножку».
– Чего не стоит? – спросил я, глядя ему в глаза.
– Того, что не стоит, – все также лукаво парировал бармен.
– Не понимаю…
– Все вы прекрасно понимаете.
– И все же?
– Забудьте, – он отвернулся и я понял, что разговор окончен.
– Нужно проветриться, – бросил я ему в спину. – Может, подержите для меня стульчик? Будет жалко потерять такого собеседника!
– Вряд ли получится, – услышал я, по–прежнему, глядя в спину того, кто это сказал.
– О`кей, – буркнул я и спрыгнул на пол. – Рассчитаемся?
– Успеется, – услышал я.
Вот черт, ко мне явно потеряли интерес, хорошо хоть, что еще пока вызываю доверие. Это в целом неплохо.
Я вышел на улицу. Весенний вечер тут же принял меня в свои объятия. Было тепло, а сигаретный дым лишь усиливал это ощущение. Город погружался в ночь. Ночь то время, когда легко быть наедине с самим собой. Наедине с городом. Ты видишь и слышишь все, что скрывает сумасшедший ритм дня. Ты погружаешься в город, чувствуешь его. Тебе одновременно спокойно и страшно, весело и грустно.