Я почувствовал, что поддаюсь.
Не в силах противостоять такому коварному натиску.
В конце концов, рано или поздно это у всех случается,
правда? У кого-то и вовсе без любви. А тут —
такая прекрасная спутница. Стройная. Гибкая. Готовая предложить мне
все, что я пожелаю.
По телу разлилось тепло.
В голове зашумело сильнее. А перед глазами исчезло все,
кроме одной единственной картины. В которой я обнимаю
Дару и прижимаю к себе сильнее. Прохожусь пальцами
по обнажённой шее. Касаюсь ямки у ключицы.
Девушка отзывается на мои
прикосновения обольстительной улыбкой и тянется к моим
губам.
— А может, ну её, эту
спальню? Здесь стоит отличный диван!
Не дожидаясь ответа, она целует
меня.
— А как же слуги?
— я пытаюсь уцепиться за последнюю возможность.
— Никто не войдёт. Все
научены!
И не говоря больше
ни слова, она увлекает меня на зелёный кожаный диван.
Ловко расстёгивает дневное платье. Я слышу, как в тишине
шуршит ткань, падая на пол. Я вижу прелестное обнажённое
тело, готовое исполнить любое моё желание. Я вижу эти
желания...
Не знаю, сколько прошло
времени.
Действие Печати окончено. Навык
обольщения минус один.
Я моргнул, прогоняя наваждение.
Дара стояла напротив, растерянно хлопая фиалковыми глазами.
— Милорд, я вам больше
не по нраву?
Я сделал глубокий вдох, стараясь
успокоить буйную фантазию. Пусть и подогретую происками этой
Отрёкшейся прелестницы. И задушить уколы сожаления. Ведь
могло бы быть, могло бы...
Так. Я тут не для
этого!
— Мне нужен ваш супруг!
Я пришёл, чтобы обсудить с ним детали его
исследований!
Я понятия не имел, что там
изучает Эйнштейн этого времени. Но мне надо было как можно
дальше оказаться от Дары, чтобы разобраться с этими
неизвестными мне Печатями. Которые так ловко были замаскированы. И,
судя по всему, отлично справлялись с подавлением воли
Аарона. Конечно, красоту Дары никто не умалял. Но, немного
узнав лорда, в чьё тело меня закинуло, я сомневался, что
он способен любить без оглядки кого-то, кроме себя
прекрасного. А раз все время он находился под влиянием
Отрёкшейся — надо было ещё разобраться, насколько глубоко
и далеко оно простиралось.
Да, если
я не говорил — подаренный Скартаном интерфейс
в части Отрёкшихся обладал весьма спорной информацией. Видимо,
его создатели знали про этих людей на уровне бабкиных слухов.
Примерно так же, как и Скартан. Тем сложнее мне было
разбираться во всех этих хитросплетениях. И тем выше был
шанс проколоться. Оставалось надеяться на моё природное
обаяние и изворотливость.