Помимо двух стальных лежанок в камере находились:
- стальной стол, привинченный к полу, выложенному грубой плиткой,
- раковина с зеркалом над ней,
- унитаз,
- и металлическая дверь в стене, снабженная небольшой откидной дверцей для подачи пищи и запястий арестантов, которые либо заковывают в них перед выходом из камеры, либо снимают после захода в нее. Это я прекрасно знала по одному из фильмов. Его наша киностудия снимала в самой настоящей тюрьме, где я и прошла ликбез по данному вопросу.
Пока я озиралась, ко мне потихоньку вернулись воспоминания о недавней драке. Ну, почему меня сунули в камеру, понятно. А девчушку-то за что?
О чем я ее и спросила.
- За аплодисменты тебе, - вздохнула та. – Это тоже нарушение дисциплины. Потому меня посадили сюда на двое суток, а тебя – на двадцать.
- Забавно, - усмехнулась я. – Через двадцать суток от моих легких тут мало что останется. Уже сейчас от хлорки и озона горло дерет.
- Да, такое может быть, - кивнула девчушка. – Если у тебя сгорят органы дыхания, ты сама виновата, потому, что нельзя нападать на воспитателей. Тогда доктора будут лечить тебя регенероном, а это очень больно. Но это такое дополнительное наказание. Регенерон помогает не всем, и ты можешь умереть. Тогда тебя расчленят на органы. А если выживешь, то всё это послужит тебе хорошим уроком.

Девушка говорила словно заведенная кукла, с выражением, будто в учебном классе стихи читала, зарабатывая себе хорошую оценку – похоже, транслировала заученный текст. После чего, посмотрев на меня, уже по-человечески, добавила:
- Но дерешься, ты, конечно, здорово. Прямо как профессиональный страж. Не знала, что ты так умеешь. В нашем убежище не принято учить такому простых служащих.
- Что за убежище? – поинтересовалась я.
Девчушка удивленно приподняла брови - но потом понимающе кивнула:
- Ну да, воспитательница же ткнула тебя шокером, ты потеряла сознание, а от этого бывает потеря памяти. Хочешь, чтобы я рассказала тебе обо всем? Так память вернется быстрее.
Я кивнула.
И моя сокамерница поведала мне весьма удивительную историю.
Оказалось, что мы с ней находимся в подземном убежище, которое исправно функционирует уже две сотни лет после ядерной войны, разразившейся на планете. Наверху до сих пор высочайший уровень радиации, а также полчища мутировавших тварей, живущих в разрушенных городах и их окрестностях. Точно что там и как наверху никто в убежище не знает, да это в целом никому особенно и не интересно, ибо здесь, под землей, есть все необходимое.