Адвокат кивнул и начал собираться.
– Я свяжусь с вами в понедельник. Просмотрю все материалы дела и решу – возьмусь за него или нет.
– Ин-дюк. Ин-дюк. Ин-дюк.
– Что?
Адвокат повернулся к ребенку, и его белое лицо покрылось красными пятнами.
– Это он мне сказал?
– Он не разговаривает. Это просто звуки.
Когда за адвокатом закрылась дверь, Арманд развернул ребенка к себе.
– Ну и что ты наделал? М? Оставил меня без защиты? Ты почему назвал этого…этого индюка индюком?
Малыш улыбнулся и обхватил лицо отца ладошками, и Альварес невольно ему улыбнулся в ответ. Да, Каролина права, любовь к ребенку была абсолютной, невыносимо сильной и неоспоримой. Пожалуй, это единственное, что держало его на плаву. Единственное, из-за чего нужно взять себя за шкирку и заставить подняться на ноги… Он помнил, почему выпил тогда… Очередной отрицательный результат по поиску. Тупик. Казалось, он так близко, казалось, нашел ЕЕ. И дикое разочарование. Как еще одна смерть.
– Пошли, я нагрею тебе кашу. Но завтра мы будем искать няню, и тебе придется с этим смириться.
Сын отрицательно покачал головой.
– Хочешь сидеть с мамой?
Тоже отрицательно качает головкой и обнимает отца за шею.
– Я не могу.
Обнял сильнее и прижался всем тельцем.
– Правда, не могу. Мне надо возвращаться в спорт… иначе ты не сможешь мною гордиться. Никогда.
– Сеньор Альварес, к вам пришли.
– Кто?
Арманд повернулся к дворецкому.
– Женщина, говорит, что она по объявлению… Но насколько мне известно, вы работаете с агентством.
– Пусть подождёт за дверью, я поговорю с ней.
Зазвонил его сотовый, и Арманд потянулся за телефоном. На дисплее российский номер, и он тут же ответил.
– Слушаю.
– Это Митрофанов.
Сердце гулко забилось.
– Новости есть?
Матео начал крутиться на руках, пытаться выхватить сотовый, когда Альварес вырвал мобильный из рук ребенка и отвернулся с телефоном, мальчик заплакал.
– Давайте я его подержу.
При звуке этого голоса, Арманду показалось, что его прошибло холодным потом, и задрожали колени. Он резко обернулся.
Молодая, темноволосая женщина лет двадцати пяти протянула к ребенку руки. Альварес хотел возразить, но в трубке раздался голос частного детектива:
– Есть следы. Мы их нашли. Пока не уверен, что след правильный. Ее узнали многие люди.
Матео выкрутился так, что чуть не упал, и женщина тут же его подхватила. И Арманд передал ей ребенка, продолжая пристально на нее смотреть и ожидая, что вот-вот грянет привычная истерика. Матео не принимал новых людей. Он мог ударить или укусить вновь прибывшую няню или того, кто просто протягивал к нему руки. На этом знакомство обычно заканчивалось. Особо смелые пытались приспособиться, но их хватало не больше, чем на пару недель. Женщина поудобней устроила мальчика на руках, поправила ему кофту.