– Простите, – пропыхтел я, нарочито тяжело дыша, – я вчера…
– Я подумал, – повысил голос директор. – И решил, что начнешь ты
в качестве ассистента.
Я запнулся, горько сглотнув невысказанный протест.
– Хорошо.
Он красноречиво глянул вдоль лестницы.
– Тебя ждут.
Атмосферу офиса я невзлюбил с первого же ворвавшегося в уши
замечания. Стационарные телефоны захлебывались в нетерпеливых
звонках, болтовня операторов сплеталась в монотонный гомон. По
стеклянной офисной перегородке громко постучал какой-то клерк,
привлекая мое внимание.
– У нас тут вытирают ноги! – донесся глухой выкрик.
Кивнув, я тщательно испачкал ноги об замызганный и очень грязный
коврик у входа. Идя вдоль перемежающихся тесных кабинок, я слышал
яростный стук клавиш вперемешку с выдрессированными репликами по
телефону.
– Вы так и будете молчать? – послышалось из глубин офиса.
Ускорив шаг, я приблизился к столпившимся в кучу сотрудникам,
которых, судя по всему, отчитывал генеральный менеджер.
– Кто украл столовые приборы? – с нажимом повторил он,
пожирая выпученным взглядом понурившиеся лица моих будущих коллег.
Все исподлобья посматривали друг на друга.
– …десертные ложки из мельхиора, антикварные посеребренные
вилки, – загибая пальцы, перечислял он. – Я их из собственного дома
любезно предоставил вам для общего пользования… А вы, как
животные!..
– Да никому они не нужны, – вырвалось у одного из клерков.
У генменеджера округлились глаза так, будто ему влепили
пощечину. Подойдя вплотную к выступившему, он с приоткрытым ртом
окинул того взглядом с ног до головы.
– И это ваша благодарность?
Я невольно засмотрелся на очертание его подвздошного ребра. Да.
Вчерашние видения все же не были сном или галлюцинацией.
– Вы все такие умные, значит, никто не брал, да?
Встряхнув головой, я еще раз украдкой глянул на поглощенного
расследованием генменеджера. Его ребро казалось чересчур ровным и
интенсивным. В тон моему недоумению картинка проступила четче, и я
различил абрис тонких четырех зубьев вилки, что скрывалась во
внутреннем кармане его педантично застегнутого пиджака. Вместе с
ней обозначились и остальные исчезнувшие столовые приборы,
компактно расфасованные по остальным карманам, под рубашкой и
заложенные за пояс кожаного ремня. Тот поймал мой изучающий взгляд,
отметил его направление, и на его лице впервые промелькнуло
беспокойство.