– Что тут такое? – подошел к нам
рабочий с сонливым лицом.
Распирающее сияние в патрубке
нарастало. Тугоплавкий металлический сплав наверняка уже раскалился
до вишневого оттенка, озаряя внутренности компрессора
изнутри.
– Отсюда надо бежать, –
пятясь и качая головой, решительно
промолвил я. – Срочно.
Техник неверяще скривился. Уверенно
протянув морщинистые пальцы к головке цилиндра, он тут же с матом
отдернул руку. Стукнул по манометру.
– Чего это он… Слушай, а возможно ты и
прав…
Лицо сонливого внезапно стало
собранным.
– Все на выход, живо! – проревел он и,
подскочив к настенной панели, дернул за рычаг. Тут же в подвале
пронзительно заверещал сигнал тревоги. Мужик запоздало протянул
руку в мою сторону, чтобы ухватить за локоть и повлечь, но я и так
уже, обгоняя всех, мчался на выход. К счастью, фура уже уехала, в
противном случае на выходе сейчас образовалась бы страшная,
паническая давка. Грузчики и техники выбегали один за другим, во
внутреннем дворике становилось невыносимо тесно.
Из недр подвала донесся зычный вопль,
а следом хлопок и мощный взрыв, от которого у всех тряхнуло под
ногами землю. Последний рабочий едва успел выскользнуть и прикрыть
за собой тяжелую железную дверь, как в нее ударило тугой волной
раскаленного газа. Мужика отшвырнуло на ступеньки, но рядом стоящие
не растерялись и оперативно захлопнули дверь. Вырвавшаяся из
подвала пыль заклубилась, быстро растворяясь в
атмосфере.
– Не дышите, – сквозь ладонь прокричал один из тех, кто уперся
спиной в дверь. Остальные закашлялись, спрятав лица в сгибе локтя и
оттянутых воротниках комбинезона.
– Двоих не хватает! – внезапно заорал
один из техников.
– Львовича не видно…
– И Игорька, – мрачно добавил тот, которому я принес
документы.
– Где чертова спасгруппа?!
– Думаешь, живы?
– А вдруг?! А вдруг они еще живы, а мы
ждем?!
– Там же ядовитый газ! Отворишь
дверь – и все подохнем!
Толпа рабочих взорвалась грубыми
перебранками. Мнения разделились. Подавляющая часть предпочитала
дожидаться спасательных служб. Но те немногие, что были против,
взъярились не на шутку и начали силой проталкиваться к двери, крича
что-то про трусость и братские узы.
Тем временем я уже успел оправиться от
шока. Мое внимание уже вовсю шарило поверх искореженных останков
техники и пыльных булыжников, беспрепятственно пронизывая толстые,
закоптившиеся стены, гарь, с легкостью вспарывая тьму и пренебрегая
маревом аммиачных испарений. Мне удалось нащупать пару
обездвиженных тел. Один из них, помассивнее, безжизненно повис,
нанизанный на торчащий арматурный штырь. Другой укромно скрючился в
уцелевшей нише, но я не чувствовал биение его сердца. В его мозгах
не брезжило ни малейшей искры.