– Вытесним с рынка транквилизаторы и прочие успокоительные
средства. Никаких ноотропов. Устройство корректирует или же
полностью меняет настроение в нужную тебе сторону, а также
стимулирует когнитивную активность, способность к логическому
анализу. Вот что значит по-настоящему обуздать свой организм.
Вспылил, тут же понизил градус своей агрессии, и исчезает всякий
риск потенциального вреда как себе, так и другим. Ни тебе войн, ни
депрессий. Но… есть риски, что будут его использовать в других, не
одобряемых законом целях.
– Эмоционально непробиваемые люди – в принципе угроза экономике,
– невесело хмыкнул я. – А все, что ей угрожает, карается законом,
так уж у нас заведено…
– С определенного угла если смотреть, так и есть, – нехотя
признал нейрохирург. – Но я имел в виду все тех же вчерашних
наркоманов. Да даже те, кто ими никогда не был, вероятно, ими
станут, зациклившись на стимуляции прилежащего ядра. Но мы решаем
этот вопрос. Пока что мы остановилась на идее установить лимит на
длительность и степень воздействия, либо вовсе выключить функции,
отвечающие за стимуляцию чистого удовольствия…
– А могу я себе его примерить? – ощутив укол любопытства,
поинтересовался я.
– Не-не, – шутливо погрозив пальцем, отказал он. – По-хорошему,
тебе вообще следовало бы накануне исследований ограничить себя в
эмоциях, мыслях и даже в движениях. Но времени у нас нет.
Он нетерпеливо снял с себя халат и небрежно бросил его в урну.
Взяв же со стеллажа свежий, сложенный, выглаженный, он быстро
набросил его на плечи, и мы покинули комнату. Я немного запаздывал
за ним, обескураженный тем, что экскурс закончился так быстро.
– Ну наконец-то, – развернулся ко мне нейрохирург. У него был
такой вид, будто он чего-то дождался.
– А я все думал, когда уже спросишь…
– Спрошу что?
– То, что хотел, – риторически ответил глава третьего уровня. Я
уже подумал, что он так странно дурачится, как вдруг нейрохирург
осторожно снял свои очки и протянул мне.
– Надень.
Я медленно водрузил их на нос. Картинка была расплывчатой – у
нейрохирурга явно были большие проблемы со зрением. Однако когда я
перевел взгляд на его лицо, на линзах проявились какие-то
полупрозрачные слова.
– У вас над глазами висит слово воодушевление…
– вскрикнул я, щурясь. – А вдоль шеи какие-то проценты, что-то про
ригидность мышц… слово