Ничего не ответив, командир потянулся
к рюкзаку. Бойцы оживились, разбирая шприц-тюбики с мощным
стимулятором. Эта химия могла поднять в бой даже мертвого, на ней
можно продержаться около двадцати часов, если вовремя повторить
прием. Потом следует неизбежная расплата - отлеживаться, приходя в
себя, придется более суток, выпив при этом ведро воды. Но через
восемь часов они спокойно спустятся вниз, вызовут по спутниковому
телефону вертолет. К тому времени вопрос о его аренде в местном
авиаотряде будет решен.
- Прячь, -
последний боец протянул аптечку назад.
- Практикантка
перебьется! - уточнил повеселевший болтун. - У нее и так скипидара
полная задница.
Командир уложил коробку в большой
карман рюкзака, сделал себе укол прямо через штанину, отбросил
выжатый тюбик. Проследив за его полетом, он внезапно насторожился.
Слюдяной отвал, на который упал шприц, был какой-то странный,
отличный от других куч вывороченной породы. Не задумываясь,
оперативник встал, подошел поближе, склонился. Усталость взяла
свое, поисковик потерял обычную бдительность, в прежнем, свежем
состоянии, командир не вел бы себя так беспечно.
Крупные пластины слюды лежали
неправильно. Соседние кучи блестели гораздо сильнее, плоские
кристаллы, приглаженные водой и ветром, лежали на боку, как рыбья
чешуя. Этот отвал был совсем другим, его поверхность была явно
нарушена, причем случилось это очень недавно. Командир наклонился
еще ниже, разглядывая влажноватое углубление в сыпучей породе. Он
вздрогнул, когда увидел, что оттуда на него пристально уставился
желтоватый глаз. В следующий миг слюдяная куча взорвалась, выпуская
стремительное тело.
Девушка лежала в густых зарослях
стланика, на маленькой проплешине сплошь затянутой пушистым ковром
ягеля. Она предусмотрительно постелила полиэтиленовый плащ, носимый
в кармане разгрузочного жилета, теперь ее одежда не пострадает.
Рядом стояли ненавистные высокие ботинки с комками носков,
натруженные ступни приятно обдувало легким ветерком. Хотелось
лежать так целую вечность, но нельзя, командир группы четко сказал
- привал недолгий.
Она почти
проклинала свою судьбу, ей все представлялось совсем не так.
Нормальные выпускницы спокойно проводят свои два месяца практики в
рабочих буднях европейских баз, где им всегда найдется подходящая
работа и они не чувствуют себя неполноценными. А ей в первый же
день пришлось столкнуться с "синей тревогой" лететь за тысячу
километров, прыгать с самолета в болото. Нет, она вовсе не
возражала против подобных приключений - вся проблема была в здешнем
коллективе. Опергруппа состояла из крепких мужчин, сбитых в дружную
команду. С самого начала они смотрели на нее весьма косо,
практикантка никак не вписывалась в их ряды. Каких трудов ей стоило
держаться с бодрым видом, не показывая, насколько выдохлась. Если
бы они двигались еще минут десять, скорее всего, она бы не
выдержала, выдала чем-нибудь свою усталость. Ей впервые стало
радостно за свой слабый пол. Пользуясь правилами приличия, она
могла на привалах уходить в кусты, где можно было не притворяться,
отлеживаться на плаще пять-десять минут, массировать ноги,
закусывая губы от боли и жалея себя. Потом надо поправить одежду,
тщательно затянуть ботинки, свернуть пленку, спрятав в карман
разгрузочного жилета, вернуться назад с беззаботным видом, глупо
восхищаясь окрестными пейзажами и на голом упрямстве держась от
искушения плюхнуться рядом с оперативниками.