Волк затаился в ельнике у дороги, поджидая пищу. Хоть и редко, но одиночки проходили. Неделю назад лобастому удалось полакомился…Вот и опять запах человека. Шерсть на загривке стала дыбом, но к пище примешивался запах железа. Того, который смертельно бьет издалека. Тогда добыча становится охотником. Поэтому волк, поскуливая от досады и голода, отполз подальше в лес. Страшен человек.
Артем шел по дороге в Орел. Проходя через деревни, насмотрелся всякого: сожженные дома, объеденные собаками трупы людей, животных. В одной деревушке, на входе, еще издали увидел троих повешенных. Кого и за что – не суть дела. Такое место Артем предпочел обойти.
Кое-где стояли брошенные машины, начинающие покрываться ржавчиной. Это те, кого Вспышка застала в дороге. В одной из них за закрытыми стеклами были трупы. И сладковатый запах мертвечины отгонял мародеров от «братской» могилы лучше всяких табу. До поры.
За брошенной деревней недалеко от Орла, Артем решил перекусить и сошел в ельник у дороги. Уже расположился на пеньке, как вдруг увидел между деревьями стоящую машину. По расцветке сразу стало понятно, что это – инкассаторы. Была такая профессия до Вспышки – перевозить деньги. Теперь же бумажки ничего не стоили. Совсем. Разве что печь растапливать.
Вообще-то – смешно. Перед Артемом стоял символ сытой, обеспеченной жизни. В прошлом. Не раз и не два, но почти каждый, живущий в России от зарплаты до зарплаты не раз думал: «Вот мне бы содержимое этой машины!». Хватило бы на всю жизнь! Теперь этот предмет мечтаний стоял вот так запросто, посредине посадки. Что называется – бери не хочу.
Артем все же решил осмотреть УАЗик. На удивление дверь отделения, где хранились деньги, была не заперта. Осторожно приоткрыв дверь, он увидел пол, заваленный купюрами. Наверное, валялось миллионов пять – не меньше. В прошлом – и квартира, и на время обеспеченная жизнь, и отдых за границей…Да, мало ли еще чего. Теперь – просто бумага. Кстати, не совсем подходящая, даже в известном всем смысле.
Артем на мгновение даже представил себе рожи бывших «хозяев» жизни. И что теперь распределять? Что «пилить» то, господа? Что вы теперь можете, и кому нужны? Даже семье своей, если она была. И на чем держалось ваше могущество? На разноцветных «фантиках»?