Берегиня - страница 2

Шрифт
Интервал

Юрию Полякову

Промеж креветками и пивом,
Средь разговорчивых коллег,
Мы тоже были говорливы
И пировал наш интеллект.
С непринуждённостию танка
Сквозь все проблемы пёр сосед,
И муза, как официантка,
Носила темы для бесед.
Витали во вселенских сферах
Возвышенные голоса,
Как отрицанье будней серых…
А через полтора часа
В земную глушь вернутся трассы,
Как пациенты от врача,
И застоялые пегасы
Начнут копытами стучать,
И Муза сядет у стола
Хозяйкою, а не рабою…
Но тут кончаются слова,
И начинается
работа!

Барометр

Ю. Полякову

Привычная бездумная жара.
Упревшие косцы у речки курят.
В саду мальчишкин голос: «Мне – чура!»
А я уже показываю: «Буря».
Меня костят в напуганных домах.
Кто посмелей – смеётся, балагуря,
И говорит: «Да он сошёл с ума!»
А я упрямо извещаю: «Буря».
Придёт хозяин – раздражён и пьян, —
По мне перстом постукает, нахмурясь,
Со стенки снимет и снесёт в чулан,
Чтобы не видеть предсказанья «Буря».
Я – лишь прибор. Пускай пока чулан.
Меня на показухе не обдурят.
Со мной в связи циклон и ураган,
От них я знаю точно: будет буря.
Придёт холодный фронт в густых громах.
Стемнеет небо, гневно око щуря.
Тяжёлый ветер сотрясёт дома.
На недоверчивых сорвётся буря.
Кто побежит скорей стога прикрыть,
Кто, в дом укрывшись, будет клясть природу…
А я – среди тряпья, тазов, корыт —
Всем предскажу хорошую погоду.

Мы были наблюдательны, писаки

Мы были наблюдательны, писаки,
и совершенно ставили ни в грош
тех, кто не видел, как зимуют раки,
не замечал различности галош.
И наши легкодумные собранья
порою превращались в похвальбу:
– Я видел Облако!… – Я – рот у зданья!
– Я – труп, обросший бородой в гробу!
– Я – женщину – ужеобразно-тонкую!
…Тут кто-то, искривляя бледный рот,
спросил:
Вы видели глаза ребёнка,
который знает, что на-днях умрёт?

Огонь горяч, когда жара

Огонь горяч, когда жара.
Вода мокра, когда дожди.
В опасности – опасен страх.
К успехам – тут же и вожди.
А хочется – зимой тепла.
Сырой воды – в сухих песках.
А хочется – чтоб ты была,
Когда синицы нет в руках.
И я костер в снегу топлю.
Даю голодным семь хлебов.
И в трудный час – вождя творю.
А в горький час – создам любовь.

Одним – огонь. Другим – ветра лихие

Одним – огонь. Другим – ветра лихие.
А третьим – волны и струя руля.
А мне Земля назначена в стихии —
Устойчивая верная земля.
Я схватывался с лопастями ветра,
Влетал в костры, пускался в океан,
Следующая страница