— Не шуми, Кряж, — спокойный и уверенный тон весьма гармонично
сочетался с одноглазым арбалетчиком. Что он говорит, для Люка
оставалось загадкой, но этот голос можно слушать просто так, не
понимая. — Разбуди Тычка, он все мечтал живого амера увидеть. Пусть
переведет, что он хочет и кто такой.
Человек с винтовкой, в очередной раз усмехнувшись,
направился в левый угол комнаты. Там, свернувшись, словно большой
пес, кто-то спал. Осторожно тронув спящего за плечо, человек с
винтовкой позвал:
— Эй, Тичер. Тут амер подвалил, переводчик нужен.
— Иди ты в баню! — зло откликнулся тот. — И ты, и амер, и все на
свете. Я спать хочу, а ты с дурацкими приколами своими достал
уже.
— Да не шуткую я, правда — амер пришел. Сам.
Тот, кого звали Тычок, бодро поднялся на ноги, будто и не спал
вовсе. Отряхнувшись от видимого только ему мелкого мусора,
налипшего на одежду, он неспешной осторожной походкой направился в
сторону Люка.
— Ты местный? — вместо приветствия спросил он.
— Да, — ответил Люк. — Во всяком случае, был таким еще три дня
назад.
Тычок понимающе прикрыл глаза и кивнул кудрявой головой. Он
протянул руку с открытой ладонью, предлагая Люку подняться к
нему.После секундного замешательства тот воспользовался
предложением и, ухватившись за предложеннуюруку Тычка, с трудом
преодолел последние ступени крутой лестницы.Мысленно вернувшись к
проблеме самочувствия, Люк пришел к выводу, что жить ему осталось
не более пятнадцати минут. Резкость в глазах уже не наводилась, и
ноги не желали выпрямляться в коленях. Прикоснувшись к ладони
Тычка, Люк поразился, насколько она теплая, по-человечески теплая.
В отличие от его руки — холодной и влажной, словно у
лягушки.
— Кряж, — пристально изучив пронизывающим, рентгеновским взором
Люка, позвал Тычок человека с винтовкой. — У нас сейчас будет не
живой амер, а дохлыйпиндос. Тяни граппу.
Кряж словно нехотя вернулся, снял с пояса флягу, взболтнул ее и
протянул Тычку.
— Мало там.
— Ничего, — возразил Тычок. — У меня еще есть.
— Ну, и дал бы свою, че я вам, мать Тереза?
Их диалог не возымел продолжения, и, ограничившись несколькими
фразами, эти двое переключили свое внимание на Люка.Тычок открутил
крышку, протянув флягу Люку, коротко бросил:
— Пей, станет легче.
Люк не стал воротить нос и, даже не понюхав содержимое, решил
довериться незнакомым ему людям. Припав к горлышку, сделал первый
глоток. Это был слабый алкоголь, настолько слабый, что проигрывал в
крепости даже простому дешевому вину. Мало того, это пойло никоим
образом не имело ничего общего с тем напитком, чье название носило.
Виноградом там и не пахло. На смену не совсем приятному вкусу
пришло удивление. Всего после нескольких глотков граппы к Люку
вернулось зрение.Он готов был биться об заклад, что это произошло
благодаря содержимому фляги. Кряж и Тычок не спешили возобновлять
беседу с Люком, а молча наблюдали за тем, как меняется выражение
его лица. Они даже не остановили его тогда, когда он опустился на
пол и, обхватив руками голову, стал раскачиваться из стороны в
сторону.