По настоянию Веслава Василиса
вновь обращалась за советом к Великому Волхву Далемиру, но и в
Свагоборе ей не помогли: ни Слово Великого Волхва, ни его
благословление. Даже совет старца Далемира — поместить у изголовья
постели огнивицу со Сварожичем — не развеял кошмары и тоску. Не
помогали и пышные обеды, которые, не скупясь, проводил ради неё
Веслав; ни артисты, что каждый день плясали у Двора; ни прогулки,
на которые водил её царь. Почти каждую ночь Василиса видела
Колодец, почти каждую ночь она боролась с желанием прыгнуть во
тьму. Ведь знала Василиса, что если она прыгнет в Колодец, всё
случившееся потеряет смысл.
Царица смахнула слёзы и, убрав
под одежды оберег, покинула свои хоромы. Она согласилась, всё же,
пойти на прогулку с Ярой и Фросьей, которые ещё с утра звали царицу
развеять печаль (Мухома с семьёй решили дольше погостить в
Солнцеграде). И Яра, и Фросья жалели Злату, но её подруги не были
искренними в своем сочувствии. Даже служка, который принёс весть о
кончине царевны, сообщал о смерти дочери Драгослава с
неестественной печалью. Василиса понимала своих поданных, и это
понимание только больше печалило её.
Царица спустилась в приёмные
хоромы Царского Терема, где её уже ждали Яра и Фросья с детьми:
красивые, в дорогих, с каменьями, платьях. Осанки обеих сделались
под стать новому положению — и Яра, и Фросья держались гордо и
чинно, истинные знатные дамы. Василиса невольно вспомнила их
другими: в простых рубахах и сарафанах, улыбающихся деревенских
дев. Когда-то и на ней самой был сарафан изо льна, а не расшитое
царское платье, когда-то и она искренне смеялась — в ушедшие
беззаботные счастливые года. Царица постаралась отогнать
безрадостные мысли и улыбнулась Яре и Фросье.
Женщины отправились в Святобор,
что располагался за Великим Свагобором, недалеко от Теремного
Дворца. Стояла середина липеня[2], и
дневная жара таяла в благодатной тени святой рощи и на свежем
прохладном ветру. Яркие солнечные лучи пробивались сквозь сочные
кроны деревьев и зайчиками играли на белом щебне насыпных дорожек.
Над цветущими кустарниками летали яркие насекомые. Ясна и Любозар,
которые уже успели подружиться, убегали вперёд взрослых и, играя,
звонко смеялись. Василиса с грустью смотрела на детей, которых, как
ей казалось, у неё уже не будет. Царица слушала подруг вполуха,
стыдясь того, что завидует им.