Первая глава, начатая в Кишиневе и законченная в Одессе (в октябре 1823 г.), пестрит напоминаниями о том, что автор находится вдали от Петербурга, где так роскошно проводил время Онегин – «среди блистательных побед, среди вседневных наслаждений» (1, XXXVI) – и где автор имел случай с ним подружиться, когда «злоба слепой Фортуны и людей» их еще только «ожидала» (1, XLV). Об этом сообщается в самом начале, во II строфе:
Там некогда гулял и я,
Но вреден север для меня.
Сюда относится первое авторское примечание: «Писано в Бессарабии». Пушкину было важно, чтоб от читателей не ускользнуло это обстоятельство, потому что дальше говорится о римском поэте и изгнаннике Овидии, место ссылки которого и печальную участь он сближал с собственными:
…традальцем кончил он
Свой век блестящий и мятежный
В Молдавии, в глуши степей,
Вдали Италии своей.
(1, VIII)[20]
Так начинается проходящая через весь роман череда автобиографических намеков и признаний. Далее, прочитав описание одного типичного петербургского дня Онегина, мы вдруг узнаем, что жизнь автора отчасти переменилась, что он уже не в тех местах, где «…ще доныне тень Назона / Дунайских ищет берегов» («Баратынскому. Из Бессарабии», 1822), а на берегу моря и питает дерзкие замыслы:
Придет ли час моей свободы?
Пора, пора! – взываю к ней;
Брожу над морем, жду погоды,
Маню ветрила кораблей.
Под ризой бурь, с волнами споря,
По вольному распутью моря
Когда ж начну я вольный бег?
(1, L)
Здесь Пушкин тоже дал примечание (10-е): «Писано в Одессе». Сюда он прибыл летом 1823 г. (и действительно мечтал о побеге морем за границу). Отсюда он и отправил первую законченную главу на суд «вредного» для него севера, иными словами – в Петербург для публикации:
…ди же к невским берегам,
Новорожденное творенье,
И заслужи мне славы дань:
Кривые толки, шум и брань!
(1, LX)
Место «новорожденного творенья» в ряду других произведений поэта в первой главе четко обозначено. В начале названы Руслан и Людмила, герои его первой поэмы (1, II), в конце – главные женские образы «Кавказского пленника» (черкешенка) и «Бахчисарайского фонтана» (Мария и Зарема).
…ак я, беспечен, воспевал
И деву гор, мой идеал,
И пленниц берегов Салгира…
(1, LVII)
Таким образом, упомянуты все три книги Пушкина, которые к тому времени вышли из печати и должны были быть известны читателям первой главы