– Не важно. Ты бы действительно не согласилась кататься со мной на лошадях, если бы лорд Ланселин не платил тебе?
Моя наемная компаньонка скрещивает руки на груди и наклоняет голову.
– Возможно, я согласилась бы. Я очень привязалась к тебе за эти пять лет. Кроме того, есть некое удовольствие в том, чтобы наблюдать, как ты рискуешь своей шеей чуть ли не каждую неделю.
Я никогда не обсуждаю с Летией, почему мне приходится идти на риски, но я подозреваю, что она понимает суть.
– Я тоже тебя люблю, Летия. Я буду любить тебя еще сильнее, если мы сохраним это все в секрете от лорда Ланселина.
Та неохотно посмеивается.
– От меня он ничего не услышит, – но ее взгляд возвращается к туше дракона. – Ты убила его? Или кто-то другой?
– Дракон умер сам. Мне кажется, он был очень стар.
От приступа тошноты у меня закружилась голова; я откинулась на подушки, радуясь отговорке, которой завершила беседу. Я не хочу рассказывать о вороне. Не хочу думать ни о его личности, ни о том, увижу ли его когда-нибудь снова.
«Пожалуйста, пусть он не будет тем, кого я в нем подозреваю. Пожалуйста…»
Следующие три дня я не выходила из своей комнаты, следуя указаниям доктора, ухаживая за ушибленными ребрами и распухшей лодыжкой. Лорду Ланселину о произошедшем я ничего не рассказала, как и он, в свою очередь, ни о чем меня не спрашивал. Мне интересно, будет ли он и дальше настаивать на своем: в Серебряной Цитадели у меня не будет права свободно разгуливать, где мне захочется, и носить, что я люблю. Оставшись в покоях одна, я тратила свое время на работу с различными письмами и прошениями, которые мне давал Ланселин. Но каждый раз, когда мое внимание рассеивалось, я возвращалась вновь на пляж, наблюдая за каменным драконом, гадая, откуда он взялся и кому понадобилось заковать его в железный ошейник. Как, собственно, такое вообще было возможно сделать? Я возвращаюсь в мыслях к этому вопросу снова и снова, пока не начинает болеть голова.
Темноволосый ворон тревожит меня в снах.
На четвертый день от мысли, что я останусь в своих покоях хотя бы еще на одно мгновение, хочется кричать. После завтрака я одеваюсь, уговариваю своего врача дать мне костыль и хромаю в сторону библиотеки. Не для того, чтобы читать – эта холодная комната с жесткими стенами была обставлена скорее ради соблюдения приличий, чем ради комфорта – и я иду туда, только чтобы посоветоваться с летописцем. Я хочу выяснить, не было ли в нашем доминионе каких-либо докладов о каменных драконах. Я нуждаюсь в более надежных источниках, чем подруга кузины моей горничной. Но, дойдя до двери библиотеки, слышу голоса через приоткрытую дверь. Это не летописец: лорд Ланселин и кто-то еще. Некто очень сердитый.