До вечера она чувствовала себя хорошо, но перед ужином, во время благодарения, болезнь досаждала ей очень странно, прихватывая в начале молитвы и удерживая не дольше, чем произносили молитву. За столом она сидела вполне здоровой, но только подняла нож, как ее отбросило назад. Когда ее забрали из-за стола, она чувствовала себя хорошо вплоть до молитвы благодарения, во время которой, но не дольше, исключительно неистово мучилась. Позднее она была очень спокойна и тиха вплоть до призыва к молитве, во время произнесения которой все время казалось, будто ее рвет на куски, с таким визгом, криками и ужасным чиханием, что пугались все присутствующие. Только молебен заканчивался, она стихала, хотя все еще оставалась в припадке.
Тогда господин Пикеринг и другие, ознакомившись с этими симптомами, решили, что если кто-то перед ней читает Библию или какую-либо другую благочестивую книгу, то это вызывает неистовство до тех пор, пока читают. И поскольку это было очень странно, а потому сложно поверить, то кто-то взял Библию и прочитал первый стих первой главы [Евангелия от] Святого Иоанна[18]. Слушая, она была будто безумной, но когда читающий делал паузу, успокаивалась. Когда он продолжал, ее мучило, а когда прерывался, мучения отступали. Такие перемены были подтверждены многократно.
Более того, при произнесении любого доброго слова, даже когда кто-то случайно в стороне упоминал имя Бога или молил Бога о благословении ее, или произносил любое слово, имеющее отношение к Богу и благочестию, в ней начиналось неистовство, будто она сама читала или молилась. Затем ее относили в кровать, где она все еще оставалась в припадке.
В субботу утром она спустилась в холл ко времени молитвы. Ее спросили, останется ли она на молебен или нет. Она ответила, что будет делать то же, что и все, а затем спросила, может ли она почитать, и сказала, что когда-то все знала, но теперь почти забыла. Тогда ее спросили, молилась ли она сегодня, на что она ответила, что ей не было позволено этого. А на вопрос, привычно ли для нее молиться дома, ответила, что не имеет на это достаточно времени. Тогда кто-то сказал ей, что если ей не позволено молиться или что-то подобное, что слышат уши, то она может молиться тайно, в сердце и душе. И начал разъяснять ей, что Бог воспринимает внутренние вздохи и стоны сердца ровно так же, как самые громкие крики из уст. Тут с ней внезапно случился припадок с мучениями более сильными и странными, чем когда-либо прежде. А когда ее унесли, то припадок продолжался и нарастал все время молитвы, хотя она слышать ее не могла. Неистовые ее крики, визг и непрерывное чихание неоднократно вынуждали прерывать молитву, что сильно впечатлило всех присутствовавших. Когда молитвословие закончили, она, со вздохом вытирая глаза, пришла в себя, став такой же, как и все, будто с ней ничего не происходило.