, высокие корзины с овощами и кувшины с местным вином. В хурджинах и больших плетёных кошелях томились яблоки, груши, янтарные персики, из корзин свешивались тяжёлые виноградные кисти.
Мангыты завернули на постоялый двор, чтобы испить свежей воды. До Солхата оставался час пути, и они спешили соединиться со своими соратниками, которые дожидались своей доли в предместьях большого города. Вместе с воинами ожидал старшего брата и Турыиш. Лишь только отряд утолил жажду и напоил коней, как тут же направился к дороге.
Хыяли встретился с братом на закате дня. Турыиш только что совершил намаз и был полон благочестия, он перебирал янтарные чётки, лишь изредка бросая задумчивый взгляд на брата. А Хыяли с иронией оглядывал его жилище. Этот небольшой глинобитный дом на окраине Солхата был заполнен толстыми книгами, обтянутыми сафьяновой кожей. Хыяли так и не научился читать, а пристрастие брата к книгам считал пустым занятием. То ли дело отправиться на охоту, развлечься с женщинами или провести несколько часов за хмельным пиршеством в кругу товарищей по оружию. Турыиш всегда избегал их весёлых посиделок, он и в набеги уходил с одной лишь целью – заработать денег на книги.
Удивительное дело, но учёность Турыиша не мешала ему быть храбрым и искусным воином. Пожалуй, даже Хыяли не владел саблей так, как его младший брат. Клинок в руках Турыиша превращался в сверкающий огонь, карающий всех, кто отваживался броситься на него. Он был вездесущ и появлялся в самых горячих точках боя, выручая своей сноровкой и смелостью не одну горячую голову. Но всякий раз после удачного набега младший брат исчезал из Солхата и являлся с опустошённым кошелем, чтобы вновь приникнуть к своим книгам, довольствуясь чёрствой лепёшкой и родниковой водой.
Турыиш отложил в сторону чётки и вскинул голову:
– Хыяли, этот поход был для меня последним. Достаточно я нападал на беззащитные аулы.
Хыяли усмехнулся, он не сводил с брата прищуренных глаз:
– Чем же ты будешь жить? Станешь просить милостыню, как нищий дервиш?
– Нет. – Турыиш поднялся на ноги, приблизился к нему, и Хыяли впервые отметил, что младший брат перерос их всех. Турыиш выше ростом и шире в плечах, и лицом больше походит на мать – пленницу, привезённую отцом из далёкого набега. Черты лица не как у кочевников, скулы не выдаются, да и кожа светлее, чем у них. Ничем не напоминает Турыиш своего отца, старого кочевника Журмэя. Хыяли усмехнулся вновь: «Надо же, а ведь я никогда не замечал этого. Потому, наверно, и тянет братишку к книгам – течёт в жилах чужая кровь, принесённая в степь пленницей с берегов Итиля». Турыиш даже одевался иначе, давно уж снял с себя овчины, столь любимые кочевниками. Сильное тело его облегал казакин