Лёша стрельнул хитрыми глазами:
– Кольку?
– Ну да, а что?
– Знаю я твоего Кольку… с вот такой косой, – хихикнул Лёшка и показал рукой чуть ниже спины.
– Сейчас в лоб получишь! – мрачно пообещал брат.
Вы только посмотрите, люди добрые, как избаловался этот мальчишка! Слова ему не скажи, пальца в рот не клади – вот до чего вредный стал, совсем добра не помнит.
Яшка сунул брату грязный кулак под самый нос:
– Будешь ехидничать – расскажу мамке, что ты штаны порвал и в чулане спрятал.
Лёшка сердито засопел. Почти новёхонькие штаны он изорвал, когда полез на берёзу и неосторожно зацепился за сучок. Большая дыра красовалась теперь на самом видном месте. И как только Яшка узнал?
– Ладно, не буду, – буркнул он, – пойдём в усадьбу.
***
В коммуне садились обедать. Все собрались за длинным столом, заставленном тарелками со щами и гороховой кашей.
– Гость в дом – бог в дом, – с улыбкой сказал председатель, увидев ребят. – То есть не бог, а… ну неважно… Анна, принеси ещё две тарелки. Вишь, гости пришли!
Зардевшаяся Олька подвинулась на лавке, освобождая братьям место.
– Демьян! – повернулся Игнат к маленькому мужичонке. – Жалуются мне бабы на твою козу, несознательно ведёт себя, не по-коммунарски. – Он старался придать голосу строгость, а в глазах так и плясали смешинки.
– А что? – поднял голову Демьян.
– Сегодня утром она открыла запор на сарае и вышла во двор.
– Кто?
– Ты, Демьян, дурака не валяй. Мы про кого говорим? Про твою козу.
– Не моя она, а обчественная. Я её обчеству сдал, – нахмурился мужик. То ли он шуток не понимал, то ли настроение неважным было.
– Дак мало того, что сама вышла и болталась по всей коммуне, – продолжил Игнат, – так ещё и коров за собой увела!
– Это она, Захарыч, агитацию с бурёнками провела! – развеселились коммунары.
– Думай что говоришь. – Демьян хлебной коркой подчистил остатки каши в тарелке. – Как коза может открыть запор? Рук у неё нетути.
– Эва! Рук нет, так она, шельма, рогами и языком открывает! Марья-скотница видела.
– Она у меня всю жисть такая, – вмешалась Демьянова жена. – Никакие запоры ей не помеха, очень карахтерная коза.
– А третьего дня что она сделала? – отложил ложку председатель.
– Что?
– Ушла с выгона в деревню, всех коров за собой притащила и ещё и мирского быка в придачу. И вся эта орава возле колодца стояла.