– Что же ты, солдат, такое натворил? – спрашивает Фёдора генерал.
– Моя воинская часть неподалёку, – стал оправдываться Фёдор, – вот я и решил семью навестить, узнать, как они тут без меня, есть ли у них хлеб? Хлеб – всему голова, если его нет – жизнь плоха.
– Почему ты так думаешь? – прервал его генерал.
– А я до службы хлеб пёк и знаю!
Вспомнил генерал, что совсем недавно он ещё ел душистый хлеб, а сейчас он уже совсем не такой, и заинтересовался солдатом.
– Как фамилия твоя?
– Пекарь, товарищ генерал! – отчеканил Фёдор.
– Я фамилию спрашиваю, а не специальность! – не понял генерал.
– А у меня и фамилия, и специальность одинаковые!
Помолчал генерал, а затем произнёс:
– Видно, тебе не сказали, что из части уходить нельзя – это преступление! – и приказал офицерам: – Солдата направить в штрафную роту, а о семье пусть не беспокоится!
И попал Фёдор на передовую. Штрафники первыми атаковали огневые точки врага, а за ними шла пехота.
Так прошло два года. Многие сослуживцы Фёдора погибли, а он остался жив. Но его никогда не покидала мысль о семье и о хорошем хлебе. Тот, что им давали на войне, и хлебом-то назвать было нельзя. И когда во время затишья рассеивалась пороховая гарь, чувствовался свежий воздух и запах цветов, Фёдор думал: «Вот с каким ароматом надо выпечь хлеб!»
Однажды, ожидая очередного приказа роте идти в наступление, Фёдор с грустью размышлял о том, что даже после артподготовки неприятельские дзоты встретят бойцов ливнем огня и вряд ли он вернётся домой.
Тут всем штрафникам принесли паёк: консервы и буханки хлеба – недопечённого, почти сырого. Фёдор нашёл большой лист железа, затащил в окоп, разжёг под ним огонь – так, чтобы фрицы не увидели, и стал колдовать над хлебом. Разрезал его вдоль, из открытых консервных банок вылил масло, сорвал какой-то травки, и всё это распределил на раскалённом листе. И тут аромат свежего хлеба разнёсся, казалось, по всей земле! Аппетит у всех бойцов появился небывалый, а когда поели, – и сил прибавилось.
И вот удивительно: противник, ранее постреливающий, замолк. А когда штрафники пошли в атаку с криком, выстрелов от неприятеля так и не последовало. В дзотах больше не было врага.
Солдаты смеялись и говорили:
– Фашисты не выдержали аромата хлеба и ушли – пообедать!
Генерал, узнав о случившемся, поинтересовался: