Звук приближался, он был похож на громкие хлопки, а не на треск вертолетный винтов. Я подняла вверх голову и онемела, не в силах выдавить из себя ни звука. На черном от копоти небосклоне виднелась огромная тень. И то, что это не вертолет, я могла поклясться.
– Чертова магия,– прорычала тень, – чего замер, колдун? Это твоя иепархия.
Нет, у меня точно галлюцинации. Надышалась углекислого газа, головой наверное приложилась при взрыве, может уже вирус бешенства начал свое разрушительное воздействие. То, что я сначала приняла за огромную крылатую птицу, оказалось огромной тварью цвета сусального золота, отсвечивающего в всполохах рыжего пламени всеми цветами. Дракон. Это был огромный, величественный монстр, не сводящий с меня взгляда обсидианово – черных глаз.
Я снова обвалилась на землю, почувствовав возле себя легкий стук а потом и движение. Приоткрыла один глаз и увидела нелепого старика, отряхивающегося словно дворовый пес. Его борода, свисающая ниже пояса слегка дымилась, мантия украшенная звездами выглядела оборванной.Увидев, что за ним наблюдают, ненормальный вдруг рухнул на колени и протяжно заголосил:
– Мы ждали вас, о сиятельная.
Не сочтите меня припадочной, но после его визга я все таки провалилась в блаженное небытие, успев услышать трубный голос с неба.
– Ты уверен, Мердок, что эта тонкокостная девка, то, за чем мы пришли? Клянусь я вырву твою бороду, если это не так.
Мердок не был уверен. Что – то подсказывало ему, что произошла какая – то ошибка. По его подсчетам звезда должна была пасть не так скоро. Он долгое время наблюдал за небесным сводом, на котором словно замерла хвостатая странница. И сейчас он видел ее в небе. Но признаваться Сфайгреду не спешил. Девчонка, лежащая у его ног, по всем приметам походила на спасительницу.
– Я не услышал ответа на свой вопрос,– прорычал правитель, заставив старого мага сжаться. – Это Звезда?
– Да, мой господин,– выкнул Мердок.– Это она.
Огромный дракон опустился на землю, и склонил голову на бок, с интересом рассматривая маленькую женскую фигурку, лежащую на, покрытой обгоревшей травой земле. Строение глаз зверя не позволяло ему смотреть прямо, потому он мотал шипастой головой из – стороны в строну, не обращая внимания на бушующий огонь, опаляющий его бока. Толстая кожа чувствовала лишь приятное тепло.