Еще один взмах разрубил мраморную плиту в семейный склеп.
– Нет, отец, ты ошибаешься, она умерла вчера ночью.
Эти слова заставили эльфа опешить.
– Этого не может быть, это невозможно!
– Возможно, я сегодня лицом к лицу видел ее родственника, и поверь, ему незачем врать.
– Да будь твоя Анна даже родственницей папе римскому – это невозможно, она всего лишь человек.
Еще один взмах, и призраку отсекло ноги, ведь это был его скелет.
– Ее отец всем хорошо знаком, это…
От этих слов содрогнулись стены склепа, и в комнате стало тесно, так как ее заполонили призраки, и каждый эльф знал, чем обязан этому злодею.
– Немыслимо! Что же мы наделали!
– Мы? – спросил Леон.
– Видишь ли, я советовался со старейшими по твоему вопросу, и они предложили самый логичный, как нам тогда казалось, выход. Где же перворожденный, сын?
От этого эльф стал еще мрачнее.
– Мне никогда не позволят ее увидеть… Даже услышать ее голоса.
Леон рассказал все, что происходило между ним и лешим в заповедном лесу, и духи предков внимательно его выслушали.
– Знаешь, я лично знал лешего еще при жизни, даже когда он сильно сердится и бушует, он всегда оставляет лазейки и действует только на благо, – высказался Вольдемар – основатель рода, – и привычка, скорее всего, осталась. Он запретил пересекать границу леса эльфу – это неопровержимо, но не запретил видеться с ребенком в лесу, и он старается сохранить инкогнито от всех, кем является отец ребенка. Скажи, кто еще знает про тебя и Анну?
Раздался звук упавшего подсвечника.
– Кто здесь?
По мраморному полу вдруг послышался топот босых ног. Леон моментально создал портал и оказался возле выхода, в него врезалась зареванная Аика.
– Ненавижу, ненавижу тебя!
Молодая эльфийка колотила грудь мужчины.
– Хоть теперь я услышал от тебя правду. Куда ты собиралась бежать?
Девушка подняла свои глаза и увидела суровый взгляд супруга.
– Хотела посмотреть на женщину, которая забрала мою душу.
– К сожалению, даже я не увижу ее… Никогда. Человеческая жизнь быстротечна, ее больше нет. А теперь, прошу, оставь меня, я хочу побыть в одиночестве.
По лицу эльфа потекла предательская слеза.
– Мне бы хоть каплю той любви, которая была у нее, – тихо произнесла Аика и удалилась из зала.