В коридоре уже стояли пациенты, я начала прием, но, спустя два часа, пришлось прерваться. Помимо очередного больного в кабинет вошел парень в полицейской форме вместе с моим непосредственным руководителем. Главный врач явно пребывал не в настроении, он хмуро уставился на пустой Любочкин стул и спросил:
– Где Рязанова?
– На больничный ушла, – развела я руками, – в понедельник утром.
– Серьезно? – поднял бровь полицейский, – а вашей бухгалтерии об этом неизвестно.
– То есть как? – куда клонит мужчина, было непонятно.
– Черт побери, Юля! – грозно гаркнул Валентин Яковлевич, – куда делась твоя медсестра?
– Объяснила же. Люба позвонила с утра в понедельник и сказала, что уходит на больничный. Почему она не сообщила об этом вам или бухгалтеру, мне неизвестно.
– Где может находиться гражданка Рязанова? – обратился ко мне полицейский.
– Дома, наверное. Где еще бывают люди, когда болеют?
– Нет ее дома, – пробурчал главный врач.
– Походу у нас плюс одна пропажа, – потерев переносицу, заметил сотрудник полиции, от слов мужчины заледенело внутри.
Я дождалась окончания приема, а после набрала номер своей медсестры. Любочкин телефон оказался вне зоны доступа, холодный автоматический голос оператора заставил содрогнуться в нехорошем предчувствии. Небрежно собрав карточки пациентов, я накинула пальто и отправилась на выход. В холле скопились люди, протиснувшись сквозь очередь из больных, я вошла в помещение регистратуры. Молодая сотрудница приняла карточки, а после недовольно высказалась:
– Разве можно так работать? Очереди днями, врачей не хватает, теперь еще и полиция дергает. Начальству все по барабану, хоть зашейся в этой больнице!
– Валентину Яковлевичу тоже несладко, – заступилась я за руководителя, – видно же, человек переживает.
– Конечно, – заговорила из—за шкафа пожилая сотрудница Ирина Игоревна, – они с Селиной не просто коллегами были, а дружили даже.
– Правда? – новость удивила, – никогда не замечала, хоть и работали с Натальей в соседних кабинетах.
– Чего ж им перед молодняком отчитываться? – засмеялась Ирина Игоревна.
– То—то Наташку единственную из баб до заведующей повысили, – ядовито заметила девица.
– Не преувеличивай, – одернула коллегу женщина, – Наташка одна из старожилов этой больницы. У нас, сама видишь, текучка какая. Вы, молодежь, пару лет посидите, опыта наберетесь, да в областной центр тикать. А Наташка, да Валентин Яковлевич как пришли двадцать лет назад, так и задержались надолго. Так что, повышение она заслужила. Правда, нужно ли оно на том свете?