«Село близко к гуманитарной катастрофе! – комментировал диктор. – Однако областные власти не предпринимают ничего, чтобы помочь людям!»
Большой интерес к кадрам, отснятым в скромном селе российской глубинки, проявили и американские телезрители.
«В нашествии насекомых ничего экстраординарного нет, – прокомментировал случившееся в Мухановке профессор Брегель. – Это достаточно редкое, но далеко не сверхъестественное явление. В своё время полчища мух обрушивались на американский Мейсон-Сити, мексиканский Пьедрас-Негрос, сербский Кралево, а в России – на город Чебаркуль и уральскую деревню Верхние Караси. Тем не менее, рассматривая Мухановский катаклизм через призму случившегося в Гринхилсе, надо следить за развитием ситуации, чтобы своевременно выявить тенденцию опасной мутации насекомых, если таковая возникнет».
18. Интервью Цусика
Строев внимательно перечитал запись разговора Кондраки и Ферри. Если для двух заговорщиков личность человека, подписавшегося Жаном Люком под посланием журналистке Ани Ламберт, оставалась загадкой, то Строев не сомневался, что это был Николя Бризар, и понимал, что началась охота на полковника.
Необходимо было срочно предупредить французского офицера об опасности. С этим деликатным делом мог бы справиться профессор Глебов. Генерал потянулся за трубкой городского телефона, чтобы позвонить Андрею Петровичу, но его движение остановил зуммер прямой линии связи с приёмной министра. Алла Булкина в свойственной ей повелительной манере передала просьбу шефа ознакомиться с интервью, которое Цусик дал корреспонденту газеты «Новые известия».
«До чего же наглая баба! – подумал Александр Иванович. – Затащила на себя министра, и гонору теперь как у президента Уганды!»
Интервью, как обычно, открывалось комплиментами Цусика в адрес президента.
«Как можно в такой бесцеремонной манере петь дифирамбы начальству?! – Брезгливо скривился Строев. – Ещё бы написал: “мы живём только благодаря Вашим титаническим усилиям, господин президент!” Проходили же это не один раз! Как таким ребятам не стыдно?! И славословят, и славословят. Был бы я президентом – запретил бы указом любые восхваления в свой адрес, но, видимо, тот сам уже вошёл во вкус. А уйдёт – будут поливать прежнего кумира грязью с таким же радостным энтузиазмом, как сейчас восхваляют. Сколько таких угодников знает история!