Монах тем временем подошёл к камину и протянул к огню свои сухие бледные руки.
–Дров, к сожалению не так много, как хотелось бы, но Вы сможете согреться- с горестью в голосе произнес Олежка, наблюдая, как тщательно пытается согреться гость.
–Спасибо, пусть будет благословенен ваш дом- произнес монах, грея свои озябшие руки возле камина.
–Спасибо, что не отказали усталому путнику и не прогнали, как это делалось в большинстве домов.
*Сан – чин или звание; как правило, означает духовный сан, либо высокий чин.
*Лучи́на (драночка, щепань) – тонкая длинная щепка сухого дерева, предназначенная для растопки печи или для освещения избы.
–Почему люди так к вам относятся? – недоумевающим голосом спросил Олежка у присаживающегося у огня Монаха.
–Когда к нам приходят на исповедь, мы связаны обетом молчания. Мы волей Господа стали собирателями человеческих тайн – глубокомысленно ответил гость, не поднимая головы и не снимая капюшона.
–Что в этом такого? У нас на базаре тоже тайн хватает, хоть отбавляй- оживился Олежка, обожающий разные тайны и всякого рода сплетни.
–Это не те тайны- ответил монах, -Это, скорее, сплетни, настоящие тайны -это нечто другое. Каждый мечтает узнать чужие тайны и при этом боится, что кто-то узнает его собственные.
После этих слов гость замолк, и Олежке показалось, что он как будто вышел из дома и гуляет где-то очень далеко за его пределами.
На улице продолжала свирепствовать непогода, а струйки воды с протекавшей крыши превратились в неудержимые потоки, переполнявшие подставленные Олежкой посудины, выливающиеся на сухой пол.
Только сейчас Олежка заметил, что из-за капюшона он так и не рассмотрел лица странствующего монаха. Олежка подошел к камину и, помешивая мясо, осторожно, чтобы не обидеть гостя, заглянул под его капюшон. Олешка рассчитывал увидеть нечто страшное- скорее, изуродованное лицо гостя, но в красноватом отблеске каминного огня он увидел только усталое и измученное лицо уже немолодого человека. Этот странник чем-то напоминал маленькому мальчику его родного отца. Тот тоже часто приходил домой уставший после очередного обхода кладбища и молча, сидел у старого камина, греясь после прохладного дня. Олежке стало жалко этого усталого странника. Он осторожно произнес: "Мы не богаты, но будем признательны, если Вы разделите с нами вечернюю еду".