Ван Гуянь свернула на «ее участок». Вчера у русских была Радуница – особое поминовение усопших, следующее на десятый день после Пасхи. Холмики, цветники, надгробия были завалены продуктами. Кое-где даже попадались заполненные наполовину пластиковые стаканчики с водкой. Их Ван аккуратно сливала в бутылку с навинчивавшейся пробкой. Будет чем угостить соотечественников, зашедших в гости после тяжелого трудового дня. Ван было легче. Хозяин заведения Сюй Таньсин, женатый на ее племяннице, всегда давал «тётушке» с подругами отгулы под религиозные праздники, на которые православные посещали могилы родни. Ван Гуянь завидовала «племяшке». Ее родители – лавочники сумели дать дочке высшее образование на «русском отделении» местного университета. В качестве переводчицы та приехала в Большой город. Судьба свела ее с господином Сюем, как того все называли. Связь перешла в любовь. В результате пятидесяти-двухлетний Сюй женился на двадцатитрехлетней Миньхао. О детях не помышлял. На родине у него остались взрослые сын и дочь, коим он купил по небольшой фирме. Сам господин Таньсин явился в Россию еще в начале девяностых. Прибыл с несколькими сотнями долларов в кармане, а потом крепко «поднялся», прибрав к рукам значительную часть «китайской» экономики Большого города. С подачи молодой жены привез в Россию Ван Гуянь, устроил ее швеей на одном из своих «заводов». При этом вычитал из жалования «тетушки» деньги, потраченные им на оформление виз, миграционных документов, авиабилета Пекин-Большой город. Платил, как всем. Хватало на пропитание и отправку денег дочке в Поднебесную. Часть жалования выдавал одеждой, обувью, «паленой» косметикой, производимой в его цехах. По примеру сестры с мужем Ван Гуянь отправила дочь учиться в университет на «русское отделение», мечтая о судьбе племянницы для нее. В Китай Гуянь планировала вернуться лишь совсем старой, когда уже не сможет работать и сумеет подкопить деньжат после получения чадом высшего образования. Тогда можно будет жить спокойной жизнью, гулять, заниматься ушу, доживать до ста лет, к чему стремятся все китайские старики. Можно даже завести какого-нибудь приходящего дедушку. Муж самой Гуянь – товарищ Ван, будучи военным, погиб много лет назад в одном из межэтнических конфликтов, временами потрясавших Китай. Прибыл к новому месту службы, шел по вокзалу и попал под топор религиозного фанатика-мусульманина. Даже наградным пистолетом не успел воспользоваться. Террориста пристрелили полицейские, но Ван Гуянь было от этого не легче. Пришлось отдавать дочь на попечение родителей, а самой осваивать профессию швеи. На фабрике, поставлявшей форму для армии, платили больше, чем учительнице в школе. Но работать приходилось четырнадцать-шестнадцать часов. По сему «заведение» Сюя показалось курортом, а Россия стала кормилицей.