К концу первого месяца, у пса, наконец-то начали расти задние
лапы и вообще вся задняя половина тела. К тому моменту передние
лапы у него были сродни носорожьим, голова явно не меньше, а то и
больше, в общем медведя он мог разгрызть пополам наверное даже не
встретив сопротивления. Вот только при всем этом он напоминал
головастика, или какого-то сраного брандашмыга. Рудиментарная,
почти атрофировавшаяся задняя половина тела, висела не касаясь
земли, как какой-то бесполезный придаток, и я уже думал что пес
таким и останется, но подтащив к нему очередную тварь, и сгребая
очередную кучу дерьма, я заметил что задние лапки подергиваются,
словно в судороге, такого у него не бывало уже давно. Вскоре они
начали удлиняться, удлинялась и спина, помаленьку даже раздаваясь в
стороны. Прошло всего две недели, а по пропорциям, Рыжий уже
приближался к себе прежнему, видимо увеличившаяся пасть, и
перестроенный желудок, позволяли пропускать сквозь себя намного
больше мяса, и рос пес быстрее.
Я же, к исходу второго месяца, обзавелся моднявой чешуйчатой
кожей, похожей на кожу змеи или ящерицы, и рожей лягушки. Зубы
вымахали до размеров крокодильих, и стали напоминать игольчатые
клыки кабана. Губы превратились в лохмотья за пару дней - банально
резались о зубы, которые росли не строго вверх и вниз, а во все
стороны. Приходилось оттягивать края рта пальцами, и накидывать
губы на торчащие зубы. У меня на лице словно всегда была широкая
улыбка во все тридцать два… или скорее уж во все шестьдесят
три(почему-то их у меня было ровно столько) зуба. Волосы тоже росли
очень быстро, вот только были они такими же зелеными, под цвет
чешуи… Как ни странно, в отличии от всех встречавшихся мне квазов,
мышечной массы я не набрал, и ростом выше не стал. Казалось улей
четко определил мне роль скрытного хамелеона, которому сила вовсе
не нужна, и вместо дополнительной мускулатуры, одарил чешуей,
которая, как вскоре удалось выяснить, умеет менять цвет.
За три месяца, когда твари окончательно покинули окрестности
парковки, а пес сумел таки прекратить жрать и проснулся после
недельной спячки, в которую впал сразу после того как сожрал
последнюю тварь, мы наконец обрели законченную форму.
Рыжий пес превратился в громадину размером с медведя, но
пропорции были все же собачьи. Вместо шерсти у него было что-то,
напоминающее чуть более мягкие и гибкие иглы дикобраза. В его пасть
я мог залезть наполовину, а его лапа была шире чем у меня грудь -
раздавить человека он мог легко. Весил навскидку пес не меньше чем
полтонны, а скорее больше.