Он:
И грянул гром, сорвал сомненья.
И появились вдруг они —
Два ярких трепетных виденья,
И разорваться не смогли.
Такая жизнь, а может, бремя,
И каждый знает, что над ним
Сидит и смотрит ангел с неба:
«Как этот вид невыносим…
И расстояния терпенья,
Муки разлуки в час любви,
Сердец ранимые волненья».
Но выдержать мы все смогли!
Он: Скучаю, тянет к тебе. Мыслями с тобой. Когда тебя увижу, наверно, долго буду держать в объятиях и целовать каждый совершенный дюйм твоего тела.
Я: Я мысленно с тобою разговариваю. Надеюсь, ты меня слышишь. Зачем жизнь такое сотворила? За что такие муки ожидания встреч? Они страшны, но сладки и желанны одновременно. И от этого еще больнее. Я люблю тебя!
Как печально поднимать запыленный архив писем двух влюбленных. Сдувая пыль воспоминаний, я с тоской их читаю. Нам достались только руины от бывшей империи любви. Возможно ли воздвигнуть новый храм другой любви друг к другу на этих обломках? Именно другой, более зрелой любви. Но нужен ли мне этот новый храм? Я так устала с неимоверной силой держать подпорки к рушащимся стенам старого храма, что у меня нет сил для воздвижения новых стен.
Сам фильм я не помню, но диалог из него врезался в мою память навсегда:
– Это твоя судьба.
– У меня нет судьбы.
– У каждого живого существа есть судьба.
– Но когда вокруг становится темно и сложно разобрать дорогу?
– Для этого у тебя есть вера и она того стоит!
Есть ли у меня вера? Наверно, есть, как тлеющий уголек. И сейчас я взяла краски в руки, чтобы успеть раскрасить черно-белую фотографию, пока изображение не исчезло полностью. Это, наверно, и есть вера, которая должна осветить путь, помочь выбраться из грязной колеи подобия отношений. Но если смог полюбить, то сможешь и расстаться, и в этом нет оскорбления. Просто закончилось отведенное нам время. Мы сами хозяева этим временным рамкам. И в расставании тоже будет присутствовать красота и изящество. Возможно, сейчас я идеализирую ситуацию, но время покажет. А пока зову вас продолжить полет.