– Спокойно, Салманыч, – ответил ему Иван, защищая военного товарища от нападок. – Алексей же говорил, что обходной путь был взорван, так что у нас нет другого выхода. И идея эта весьма не дурна, может хорошо сработать. Так больше шансов на выживание, да и солдатам поможем.
Ребята призадумались. Наверное, только одному Ивану и было интересно оказаться к суровой перестрелке, однако другие предпочли бы избежать такой судьбы.
Я отправился позвонить Зорину и посоветоваться с ним, но, к сожалению, связаться со спутником мне не удалось. Как и говорил генерал, до самой Уфы мы предоставлены сами себе.
Вернувшись, я продолжил ужин, попутно обсуждая насущные вопросы вместе с ребятами. Никита как любитель истории, сравнил нас сейчас с воинами Македонии перед битвой под Вавилоном, когда они много ели и отдыхали, набираясь сил перед неравным боем с многочисленными силами Персов. Мы же, в отличии от них, имели фактор неожиданности и преимущество со стороны авиации и техники, шансы на победу у нас были высокие.
Не знаю, могли ли быть похожи солдаты Татарова на решительных воинов Македонии, лично мы с ребятами переживали как самые обычные люди, ведь это будет наш первый бой с живыми людьми, а не с мутантами. С другими людьми нам пока что не приходилось воевать, разве что Сэм или Иван имели опыт в общении с ними с помощью оружия. Человек все же наиболее опасное сейчас существо на планете, даже мутанты с ним не сравнятся по уровню взаимного уничтожения.
Когда в лагере наступил отбой и все отправились спать, мне никак не удавалось уснуть: все ворочался, перебирал мысли в голове и беспокоился. «Так далеко от цивилизации и просто убить бандитов?» – прокручивал я в голове. – «Да не может быть». Примерно через час, я не выдержал и вышел наружу глотнуть свежего воздуха.
На улице было тихо и свежо. Моему взору предстали высокие здания вокзала и расположенные вдалеке высокие дома, контуры которых подсвечивались белёсым светом луны, парящей на небосводе. Пока этой луны не было на небе, стояла полнейшая темень, хоть глаз выколи. Такая темень всегда наступала в местах, отдаленных от огней больших городов, теперь эта тьма наступила и в Самаре – безлюдной и пустой. Я походил вокруг лагеря, посидел около затухающего костерка и просто поглазел вдаль. Солдаты уже давно спали, разве что сторожевые прохаживались вдоль периметра, высматривая движения зараженных. Внезапно, из-за угла палатки появился Татаров и подошел ко мне: