Последние четыре года вода стекала по трахее ко дну желудка, но всё равно вся скапливалась у горла. Дождь мог идти сильнее или слабее, крупными или мелкими каплями, прямой или под углом, и каждый из них стал моим постоянным спутником. Он никогда не терял меня из виду. На улице могло быть солнечно, пока я находился под крышей, но стоило мне дойти до ближайшего киоска, начиналась морось. Иногда мне удавалось не вымокать до нитки, иногда кто-то протягивал мне зонтик со сломанной ручкой, но, как это обычно бывает, его следовало потом вернуть. Подарков я не получал.
Выбравшись из-под одеяла, я понял, что проголодался. Пустой кипяток не заполнял внутреннюю пустоту пустого желудка, и я достал из холодильника варёные макароны и свиные рёбрышки. Уминая всё это за столом, я смотрел в стену, пока на телефон не пришло сообщение: «Этот абонент доступен для звонка».
– Обгладываю свиные рёбра и думаю о тебе, – честно признался я безучастному телефону.
– Очаровательно, – отозвался он, и на другом конце провода что-то загремело. – Ничего романтичнее от тебя я ещё не слышала. Слушай. Я минут через сорок приезжаю, можешь меня встретить? Родители заняты.
Я прожевал мясо и нахмурил брови.
– Не понял. Куда приезжаешь?